— «Беретта», — не колеблясь ответила я.

Этот небольшой удобный пистолет действительно стал моим любимым в тире, хотя с остальным тоже умела управляться очень неплохо. Николаич кивнул.

— Хороший выбор. А теперь слушай. — Он сделал паузу и посмотрел мне в глаза. — Я бы мог поехать с тобой и подстраховать, Софья, но это — только твое дело. Да и зная твой характер, — куратор вдруг усмехнулся, — тебе это не понравится, слишком уж ты гордая. И потом, одному человеку проще, меньше шансов обратить на себя внимание. В твой телефон вделан маячок, — я про себя присвистнула: когда успели, интересно, а? — и твое перемещение будет отслеживаться. На все про все даю два часа, хватит? — получив мой утвердительный кивок, Николаич поднялся. — Тогда жди здесь.

Он отсутствовал минут сорок, за это время я успела подремать, окончательно увериться, что поступаю правильно, выйти покурить и вернуться обратно.

— Ну-с. — Николаич выглядел радостным и довольным и держал в руках объемный пакет. — Краткий инструктаж. Это адрес, — на стол легла бумажка, в которой значилось Ольгино с названием улицы и номером дома. — У него там коттедж, на Новый год зависает. Это, — из пакета появилась кобура с торчащей рукояткой, — твое теперь. Вот разрешение, — листок с моей фоткой, печатями, подписями — все как полагается. Я вытаращилась на бумагу: как, так быстро?! Или подозревал, что обращусь с такой просьбой?.. — На всех студентов это оформляется сразу, — пояснил Николаич, увидев работу мысли на моей физиономии. — Просто выдается после выпуска обычно. Все законно, — он усмехнулся, — у нас свои каналы, Соня, не хлопай глазами. Выстрелить-то в человека сможешь? — Он с интересом посмотрел на меня, пока я задумчиво гладила вытащенную из кобуры «беретту».

Прищурилась, вспомнила тот темный двор и щерившееся в похабной ухмылке рыло Федьки. Залитое кровью лицо папы, восковой бледности — мамино, почти сливавшееся с больничной подушкой. Равнодушное, отстраненное — того, кто вез меня куда-то за город, собираясь тупо убить. Растянула губы в улыбке, хотя внутри все заледенело от ненависти и злости. Все началось с его сыночка, если бы не он, ничего бы не случилось. А каков сын, таков и отец. В моем случае за грехи сына будет отвечать папаша, воспитавший такого ублюдка. Мир мне еще спасибо скажет, что избавила его от подобного подонка.

— Сомневаетесь в моих силах? — сухо ответила я, изогнув бровь.

— Уже нет. — Куратор крякнул и отвел взгляд. — Надевай кобуру. Хотя нет, постой, это еще надень, — из пакета появилась черная футболка. — Разработка наших кудесников, вообще-то тоже выдается только после выпуска, когда ячейки формируются, — пояснил Николаич.

— Бронежилет? — полюбопытствовала я, скинув куртку и свитер и начав расстегивать рубашку.

— Почти. — Николаич кивнул и отошел к окну, заложив руки за спину. — Бронефутболка. Не смотри, что тонкая, пулю держит хорошо практически из любого оружия. Правда, синяки могут остаться.

Я переоделась, застегнула кобуру. Куратор обернулся, подошел, поправил, и я надела куртку.

— Я пошла? — вопросительно глянула на него.

— Иди, Сонька. — Николаич положил руки мне на плечи и вгляделся в лицо. — Удачи, Александровская, не облажайся там, не посрами мои седины. Хотя, знаешь, не сомневаюсь, что у тебя получится, — хмыкнул он и хлопнул по плечу.