— Нет, но я не считаю себя нормальным адвокатом. Ты была подавлена, когда я видела тебя в последний раз.

— Ух ты. Спасибо, что так мягко выразилась. — Неудивительно, что Ава понравилась Оливии. Женщина говорила все, как есть, но делала это так, что вы обожали ее за это.

— Я не из тех женщин, которые имеют много подружек. Что ж, если честно, у меня нет ни одной. Я больше одиночка, которая много работает и становится трудоголиком. Это странно, но как только ты вошла в мой офис, я сразу почувствовала, будто знаю тебя всю жизнь. Словно мы всегда были друзьями.

Оливия улыбнулась, откинувшись на подушки.

— Я ощутила то же самое. Когда-то у меня было много друзей, и чем больше мы говорим, тем яснее понимаю, что ни одна из тех девушек не была мне настоящим другом.

— Здорово. Значит теперь ты не считаешь меня какой-то чудачкой или кем-то в этом роде.

— Я вломилась в твой офис, Ава. Я позволила какому-то хрену подлизаться ко мне, после чего он совершил преступление и подставил меня. Чудачка — это я.

Ава хмыкнула в трубку.

— Как бы ни так, дружок. У меня есть новости о Кэлвине.

Это заставило Оливию сесть прямо.

— Какие?

— Ты ведь знаешь, что по всей компании установлены камеры, да? Так вот, я получила постановление суда, чтобы посмотреть видео за тот период времени, за который, по данным компьютера, ты воровала деньги.

Оливия потерла глаза.

— Почему компания не сделала этого, когда я сказала, что это был Кэлвин?

— Думаю, именно это они и делали сегодня, когда я явилась туда с ордером. Я все еще жду пленку, которую они должны мне прислать. До пяти она должна быть у меня. О, посмотри-ка. Это всего через пять минут. — В телефоне послышался переполох. — Мне надо идти. Я позвоню, как только что-то станет известно.

Телефон отключился, прежде чем девушка успела ответить. Положив телефон, Оливия провела рукой по волосам, забранным в хвост.

Зевая, она поднялась и прошла в ванную, где посмотрела на себя в зеркало. Ничего особенного не было в её чёрных волосах, чёрных глазах и смуглой кожи, такой обычной в каджунской культуре. Всего пять футов и два дюйма ростом, она была маленькая и с большой грудью.

Единственное смягчающее обстоятельство — её длинные и густые ресницы. По крайней мере, ей не приходилось прибегать к наращиванию ресниц, в отличии от многих ее коллег.

— Как будто сейчас это имеет значение, — пробурчала она.

Она распустила хвост и позволила волосам рассыпаться по спине. Они доходили ей до середины спины. Дунув, она убрала косую челку, которая лезла ей в глаза.

Может, ей стоит сходить на свидание с Шоном. Возможно, хорошо, если её жизнь начнёт двигаться, как советовала ей бабушка. При мысли о бабушке, она поняла, что та отсутствовала весь день.

Оливия вернулась в гостиную и выглянула в окно. Бабушкин грузовик отсутствовал на подъездной дорожке. Она проверила телефон и обнаружила сообщение.

Облегчённо выдохнув, она прослушала сообщение от бабушки, в котором та сообщала, что останется с Грейс на ночь, потому что она не очень хорошо себя чувствует.

Это означает, что Оливия в доме сама по себе. Она жаждала этого с тех пор, как была девчонкой. Сейчас же ей не нравилась перспектива остаться одной.

Следующие два часа она провела, щелкая пультом, смотря шоу и новости. В семь она, наконец, сделала сэндвич и включила «Несносные боссы». Она была удивлена, обнаружив этот фильм у бабушки, но все же рада, так как ей хотелось посмеяться.

К десяти Оливия больше не могла смотреть телевизор. Взяв пиво, она вышла на крыльцо, чтобы вдохнуть знойный ночной воздух. Дневная жара надолго задерживалась после того, как всходила луна.