Вакцинация от оспы стала доступна после экспериментов Эдварда Дженнера, который установил, что коровья оспа вырабатывает у человека иммунитет против всех видов этой болезни.

На самом деле Дженнер не изобрел вакцинацию, потому что до него это уже сделали врачи (хотя неясно, знал ли об этом сам Дженнер). Тем не менее его успех в популяризации вакцинации и доказательстве ее обоснованности означает, что Дженнер, по общему мнению, спас жизни большего числа людей, чем любой другой человек в истории. В знак признания его заслуг он был назначен экстраординарным врачом короля Георга IV – немалая честь – и прославился на весь мир. Еще в 1680-х годах 7–14 % смертей в Лондоне были связаны с оспой; к 1850 году этот показатель снизился всего до 1 %.

Однако мир медицины впечатлить было труднее. После триумфа с вакцинацией Дженнер подал заявление на поступление в Колледж врачей в Лондоне, но ему было отказано, потому что сначала он должен был пройти тест по теориям Гиппократа и Галена. Дженнер отказался пройти тест, считая, что его успехов в победе над оспой достаточно, чтобы быть достойным поступления. Этот аргумент оказался явно неприемлемым для закостенелых профессоров, и поэтому Эдвард Дженнер так никогда и не был принят в Колледж врачей.

Почему венгерского врача Игнаца Земмельвейса с позором изгнали из медицины?

Игнац Земмельвейс работал в родильных отделениях Венского госпиталя в 1840-х годах и был очень обеспокоен ужасными показателями смертности от послеродовой лихорадки, известной также как родильная горячка. В больнице было две акушерские клиники: в одной работали студенты-медики, в другой – акушерки. Было хорошо известно, что смертность в студенческой клинике намного выше, чем в акушерской, но никто не знал почему. Беременные женщины буквально умоляли принять их в акушерскую клинику, опасаясь за свою жизнь. Если им отказывали, многие предпочитали рожать просто на улице, а не рисковать лечиться в студенческой клинике, где смертность достигала 15 %.

Земмельвейс был полон решимости выяснить, почему показатели смертности в этих двух клиниках так различаются, но не мог найти никакой существенной разницы между ними, кроме работающего там персонала. В 1847 году друг Земмельвейса Якоб Коллечка умер от состояния, похожего на послеродовую лихорадку, после того как случайно порезался скальпелем во время вскрытия. Это печальное событие послужило вдохновением для великого открытия Земмельвейса. Он понял, что студенты-медики каким-то образом заражаются от трупов во время вскрытия, а затем переносят это заражение будущим матерям в клинику, когда идут прямо из морга в родильное отделение. Акушерки никогда не проводили вскрытия, поэтому их клиника не была заражена таким образом.

Земмельвейс ввел радикально новое правило: теперь весь медицинский персонал должен был мыть руки и инструменты в растворе хлорированной извести в промежутках между вскрытиями и работой с живыми пациентами. Результаты были незамедлительными: уровень смертности в студенческой клинике быстро снизился до того же уровня, что и в акушерской. Это был невероятный успех.

Открытие венгерского врача показало, болезнь – это не что-то уникальное для каждого человека, а состояние, которое может быть вызвано единой причиной.

Однако по ряду причин открытие Земмельвейса оказалось крайне противоречивым. Во-первых, в те времена медицина строилась на принципе четырех гуморов. Считалось, что болезни вызывались дисбалансом в них, и случай каждого пациента был уникален. Согласно этой теории, все медицинские состояния индивидуальны и специфичны, в то время как Земмельвейс утверждал, что одна невидимая причина может быть общей для всех смертей.