— Перед вами находятся ритуальные предметы времен расцвета… э-э… Боспорского царства. Все они были извлечены из могильника, который был обнаружен Анатолием… э-э… Мухиным в 2000 году после рождества Христова.

Капитан огладил пегую с проседью бороду.

— И во сколько вы, молодой человек, оцениваете все это богатство?

Мухин улыбнулся ласково и скромно.

— Мои подсчеты, конечно, не совсем точны… Но я… э-э… полагаю… С учетом того, что здесь имеются элементы, выполненные из чистого золота… Да и потом отличная сохранность и ореол старинности…

— Так сколько?! — в один голос спросили Костик и капитан.

— Вероятно тысяч… э-э… триста-четыреста долларов, никак не меньше. А по аукционным меркам — и того более.

Такая сумма привела в шок не только Костика и капитана. У всех просто челюсти отвисли, и по глазам стало ясно, что каждый в уме уже переводит доллары на рубли и прикидывает, сколько всякого добра можно было бы накупить на такую уйму деньжищ.

Капитан уважительно потрепал Мухина по плечу.

— Что ж, ваше имя, я думаю, войдет в историю. Подумать только: привнести такой вклад в науку! Да и потом любой другой на вашем месте, попросту говоря, стибрил бы все это добро, да и дело с концом, а вы…

— Что вы! — зарделся Мухин. — Это все принадлежит… э-э… народу!

Капитан с Костиком переглянулись и по очереди пожали Мухину руку.

— Вот что, — сказал наконец капитан, — мы сейчас направляемся в Керчь и захватим с собой и вас, и клад. Так что скручивайте свои палатки и через два часа готовьтесь к отплытию.

Все прокричали ура, и только Аська — смущенная и грустная — подошла к капитану и прошептала ему на ухо:

— А как же тело Пал Палыча? Так и останется там, в склепе?

На капитанском лице отразилось легкое неудовольствие.

— А зачем его тревожить? Пусть себе лежит. Да и на такой жаре он наверняка протух сто раз.

На Аськины глаза навернулись умоляющие слезы.

— Нет! Мы должны его забрать! Он светило исторической науки! И так бросать его — подло! А потом его же должны исследовать патологоанатомы…

Видя, что от нее не отвязаться, капитан кивнул головой.

— Ну, хорошо, хорошо… Где тут ваша усыпальница?

Посещать склеп никому не хотелось, но Аська была права: начальника и научного руководителя нельзя было оставлять на произвол судьбы. Поэтому Серега и пара матросов на скорую руку изготовили из брезента носилки, соорудили из намоченных платков повязки на лица и отправились выполнять скорбный долг.

Когда они вновь показались на тропинке, ведущей к лагерю, Аська уже приготовилась рыдать, а все остальные сделали трагические лица, но тут Серега замахал рукой.

— Народ! А его там нету!

Как реагировать на такое сообщение, никто не знал. Оказалось, что от Пал Палыча не осталось даже кусочка шорт: видимо, его уже кто-то успел окончательно съесть. Народ сразу вспомнил, как однажды ночью Каша принялся лаять куда-то в сторону склепа и долго не мог угомониться. Все тогда решили, что это или Геростен, или какие-нибудь шакалы. Значит, вот кем они поживились! И все, кроме Аськи, лишь облегченно вздохнули.

— Не плачь! Вот приедет следователь, он все отыщет и расследует, попробовал ее утешить Костик.