Проблема в том, что нам придется придумать какую-то историю, которая показалась бы им правдоподобной, но в то же время заставила бы их действовать. Я поговорю о вас с военными, потом позвоню кое-каким моим друзьям. Мы только что закончили тяжелейшую мировую войну, так что многое могло ускользнуть от внимания или просто потеряться в суматохе.
Возможно, нам удастся организовать кое-что прямо отсюда. Вот только лучше делать все это из телефонной будки. Военные будут рядом с нами, поэтому мне придется говорить очень тихо. Скажите-ка, – он потянулся за лежавшей на верху захламленного книжного шкафа шляпой, – вы любите мороженое?
– Это лактоза и сахар, которые смешали в определенной пропорции и дали застыть при температуре чуть ниже точки замерзания воды?
– Уверяю вас, – усмехнулся А. Э., – это куда вкуснее, чем может показаться из вашего определения, и притом отлично освежает.
Они вышли из кабинета рука об руку.
* * *
Джетбой похлопал свой самолет по исцарапанному боку. Он стоял в ангаре № 23. Из своего закутка, на ходу вытирая руки о промасленную ветошь, вышел Линк.
– Эй, как все прошло? – поинтересовался он.
– Прекрасно. Они хотят издать мои мемуары. Сказали, что они будут бестселлером весеннего сезона, если я успею вовремя их закончить.
– Ты по-прежнему твердо намерен продать самолет? – спросил механик. – Мне ужасно жаль будет с ним расстаться.
– Ну, с этим этапом моей жизни покончено. Мне кажется, я налетался на всю жизнь. Даже пассажиром не хочется.
– Так что я должен с ним сделать?
Робин взглянул на самолет.
– Вот что. Поставь на него высотные удлинители крыльев и дополнительные топливные баки. Так он будет казаться больше и внушительней. Думаю, им может заинтересоваться какой-нибудь музей, – по крайней мере, сначала я буду предлагать его музеям. Если ничего не выйдет, придется дать объявление в газеты. Пушки снимем потом, если его все-таки купит какое-нибудь частное лицо. Проверь, чтобы все было в ажуре. Вряд ли там что-то испортилось за время полета из Сан-Франциско, а на аэродроме Хикама его хорошенько осмотрели. В общем, сделай все, что тебе покажется нужным.
– Договорились.
– Позвоню тебе завтра, если не возникнет чего-нибудь неотложного.
* * *
ПРОДАЕТСЯ ИСТОРИЧЕСКИЙ САМОЛЕТ
Двухмоторный реактивный самолет Джетбоя, тяга двигателя 2х1200 фунтов, скорость 600 миль в час на высоте 25 000 футов, дальность полета 650 миль, подвесные топливные баки на 1000 л (баки и удлинители крыльев прилагаются), длина 31 фут, размах крыльев 33 фута (49 с удлинителями). Цена договорная. Выставлен для обозрения в ангаре № 23, аэродромная служба Бонэма, Шантак, Нью-Джерси.
* * *
Джетбой стоял перед витриной книжного магазина и разглядывал корешки с незнакомыми названиями. Сразу видно, что дефицит бумаги остался в прошлом. На следующий год здесь будет стоять и его книга, причем не какой-нибудь комикс, а рассказ о том, как он участвовал в войне. Томлин надеялся, что она получится достаточно хорошей и не затеряется среди множества изданий. Хотя складывалось такое впечатление, что (где-то он слышал это выражение) каждый парикмахер или чистильщик обуви, призванный на фронт, написал книгу о том, как он выиграл войну.
Только в одной этой витрине военных мемуаров насчитывалось шесть, и их авторы находились в чине от подполковника до генерал-майора. Может быть, парикмахеры-рядовые все-таки написали не так уж много книг? Впрочем, возможно, они написали некоторые из двух дюжин военных романов, выставленных в соседней витрине.
В витрине у двери под вывеской «Бестселлеры!» были выставлены две книги, не относившиеся ни к военным романам, ни к мемуарам. |