— Как ты можешь так говорить? Откуда ты знаешь? Она вытащила обшитый кружевами платочек и вытерла глаза.

— Он изменился, Вив. И он был с ней. Слишком поздно.

— Что ты собираешься делать?

— Что? То, для чего я, собственно, и приехала в Англию. Я выполню свое обещание полковнику Коди, и мы с тобой устроим себе маленький праздник.

В голосе ее была странная пустота, хоть она и старалась распрямить плечи и улыбнуться.

— Это не конец света! Пойдем, выпьем по чашечке чая и купим себе какие-нибудь подарки. По-моему, я заслуживаю кучу подарков, как ты думаешь?

Когда они переступили порог одного из старейших магазинов в Англии, Вивиан заметила:

— Как говорила моя мама: «В море еще полным-полно всякой рыбы, даже если из него и выловили одну!»

Шелби продолжала улыбаться, но сердце ее кричало: «Есть только Джеф, только он один…»

В самой глубине Глостершира, среди пологих холмов, приютилась маленькая живописная деревушка Сандхэрст. Дома здесь были построены из золотистого известняка, луга были белыми от пасшихся на них овец, и родовое имение Джеффри находилось всего лишь в нескольких милях к югу.

— Похоже, будто время остановилось здесь, тебе не кажется? — заметил Чарльз, ведя забрызганный грязью «мерседес» вверх по склону последнего перед имением Сандхэрст холма.

— Ты всегда это говоришь, — пробормотал Джеф, вытягиваясь на заднем сиденье и почти засыпая. Еще когда они останавливались, чтобы заправиться, леди Клементина перебралась на переднее сиденье к Чарльзу, чтобы лучше видеть окрестности, не говоря уж о более приятном соседстве.

— А я вот могу сказать вам, мама в ужасе оттого, что вы заманили меня в такую глушь, без компаньонок или хотя бы одной-единственной горничной!

Клементина, притворяясь, что она и сама шокирована, погрозила пальчиком Джефу, хотя и не была уверена, видел ли он ее сквозь полуприкрытые веки.

— Может, у вас что-нибудь дурное на уме, Джеффри? Помолчав, он саркастически усмехнулся:

— Да нет пока. Думаю, я приберегу все самое дурное для нашей брачной ночи.

Чарльз нашел это невероятно забавным и расхохотался так громко, что Клементина, холодно взглянув на него, бросила:

— Ну как, вы закончили?

Но ссора не вспыхнула, так как они как раз въехали на гребень холма, и имение Сандхэрст открылось их взору — причудливое, из темно-красного кирпича, нагромождение башенок, остроконечных крыш и разных по высоте труб. Дом был построен во времена, уходящие в глубину пятнадцатого столетия. Он точно вырос из глубины лощины, окруженный просторными конюшнями, древними буковыми рощами и пышными садами.

— Ну, разве не удивительно, что я никогда не была здесь раньше? — заметила Клементина.

— Вы думаете? По-моему, нет, — скучающим голосом протянул Джеф. — Вы провели Бог знает, сколько времени в поместьях моих родителей. Это же — мое собственное. И до сих пор не было никаких оснований показывать его вам.

— Хм-м-м.

Ее это, казалось, не убедило.

— Лично я предпочел бы, чтобы оно называлось как-нибудь по-другому, — весело болтал Чарльз, переваливая через гребень и спускаясь с холма. — Вы слышали, Клемми? Его называют «Сандхэрст-ущелье».

— У него довольно нелепый вид.

Она, прищурившись, разглядывала растянутые, беспорядочные строения.

— Может быть, пора уже снести его и построить здесь что-нибудь, более современное?

Это взорвало Джефа. Выпрямившись на сиденье, он прогремел:

— Ни в коем случае! Ни один кирпич из имения Сандхэрст не покинет своего места, если только я не распоряжусь об этом, ясно?

Пожав плечами, она отвела глаза.