|
В общем-то, все ведь выступают за это, то есть за то, за что другие, ибо уже видят, как их прекрасная родина (Земля!), ее родные болота, ее грандиозные колыбельные низины затягиваются неровной ядовитой пленкой. Они вынуждены терпеть ракеты! Там, где когда-то мама тащила их за руку, вздымается в небо вонючая свалка отходов от индустриальных опухолей, этих фурункулов на теле Земли, которые прорываются сквозь прозрачную пленку лесной защиты наподобие кратеров, увенчанные гнойной головкой. Кто же непрестанно внушал им, что они должны защищать все, чем владеют? Все по праву и в полном составе принадлежит им, этим футбольным фанатам, плоским, как заплаты (к тому же они всегда принадлежат к каким-нибудь союзам, во всяком случае им, как заплатам, всегда приходится к кому-то липнуть). Все принадлежит им, тем, кто бессмысленно ликует и, обезумев от телевизора, тупо терзает в клочья свои кухонные фартуки (разве по ним не видно, что за миллион они могли бы прекрасно выглядеть?). Они пытаются жаловаться, поют гимн бессильных лимонадных головок, но как только раздается песнопение вечерних новостей, они тут же умолкают, чтобы не упустить гнилостного запаха мертвечины из-за границы, куда они сами время от времени наведываются, и еще — спортивные новости! Разве они могли бы выжить, не имея возможности постоянно наблюдать, как все новейшее, к которому они непричастны и не могут взять его с собой, выметается из человеческого рта, под которым красуется галстук с вручную завязанным узлом: вылетает порох, не стоящий выстрела, — их завтрашняя судьба, которую уже сегодня мастерят в своих домашних мастерских такие, как король универмагов; из обрезков ткани и кожи. Этот богатей оплачивает министров, которым положено представлять их, несчастных, так почему он не оплачивает прямо бедняков, ведь они бы запросили гораздо меньше. Зато их количество — гораздо больше, вот и выходит баш на баш.
Предпринимательша, выглядывая из своей гладкой статуэточной оболочки, смотрит на красивые ландшафты. Красота, этот яркий конус света, падает на невинные поля и пастбища. Милая девочка, так ты, оказывается, не только покупаешь журнальчики, ты им еще и веришь! Стоит же ступить на землю Австрии хоть где-нибудь, и ты узнаешь, что внешняя видимость не важна, а ценность такой вот женщины не измеряется миллиардами шиллингов. Внешнее впечатление — это оттопыренный карманчик, это то, что многие не по праву напяливают на себя для тепла. Предпринимательша смотрит на частную дорогу, которая построена для таких как она и им подобных, им же и посвящена, и ей нет смысла вылезать из машины и углубляться в эту местность. Совсем рядом она видит поросшие зеленью выдающиеся вперед (и в ее сторону) колени лесоруба. Выдающийся вид. С момента отправления он, одетый в свою лучшую куртку, ни единого раза не решился обернуться. Его дыхание шумно перемалывает воздух, который от зловонного пота этой женщины стал совсем липким и противным. Посреди внутреннего балагана ее организма вкривь и вкось пролегли дорожки набухающих кровью сосудов — похоже, вот-вот что-то начнет здесь расцветать, так нам кажется. Ох уж эта флагманша! Она и этот мужчина не решаются посмотреть друг на друга, каждый лишь, дразнясь, высовывает кончик языка из своей персональной комнаты ужасов. Страна тем временем спокойно пишет про себя в рекламных проспектах: здесь каждый может заниматься любым видом спорта, каким захочет. Женщина хотела бы сейчас задать тон, настоять на каких-нибудь мерах или манерах, но оцепенела в оторопелом молчании. Итак, вот они, друг и враг, и подъемники уже заработали. В природе природы есть одно свойство: она снисходительно относится даже к самому противоестественному совокуплению. Но всему, что находится за пределами отношений осла и лошади, на этой зыбкой трясине действительно абсолютно нечего делать. Киноактриса улыбается, ее габариты и вес раз и навсегда определены Господом. За это она в свое время получала призы. Агкоголю не дано ее разрушить, каждую ночь она регенерирует, эта Белоснежка, — какой соблазн для стороннего наблюдателя! (Ведь все прочие — это цирковые артисты на канате жизни, им приходится следить за тем, чтобы не свалиться вниз. |
