Какой бы аморальной эта сделка ни была бы.

Мы не стали заморачиваться с возвращением в оперотел. Джефф принес свой компьютер наверх, и вампиры заполнили остальную часть гостиной на первом этаже в ожидании новостей. Малик сидел рядом со мной на диване, просматривая соглашение, закинув одну ногу на другую.

Линдси вышагивала по прихожей, переживая, как бы Люка не втянули в политическое сумасбродство города, и он не повторил бы судьбу Этана.

Один час и тридцать минут спустя, я получила сообщение от Люка.

МЫ ЕДЕМ ДОМОЙ.

Я закрыла глаза и выдохнула.

***

Все были взволнованы. Но большинство из них были достаточно умны, чтобы оставаться в помещении подальше от холода, который окутал город.

Я сидела на крыльце, зажав руки между коленей, чтобы хоть как-то спасти их от обморожения.

Хлопнула дверца машины, и моя голова поднялась, как у животного, учуявшего свою пару. Медленно, я поднялась со ступеньки.

Он прошел через ворота, как в замедленной съемке, золотистые волосы были окрашены кровью, на скуле заживал фиолетовый синяк. Его пиджак был снят и зажат в руке, а глаза горели, как огненные изумруды.

«Страж», — мысленно произнес он. — «Ты услада для усталых глаз».

Я побежала так, словно за мной гнались адские гончие, прыгнула в его объятия и обернула руки и ноги вокруг него.

«Слава Богу», — произнесла я. — «Слава Богу». — Сказала я вселенной, ему, за него.

Он обнял меня с причиняющей боль силой и уткнулся головой в мою шею.

Я сжала его волосы в кулаках, накатили слезы. Слезы облегчения, любви, тоски. Слезы благодарности за то, что мне предоставили еще один шанс с ним.

Он сказал мне однажды, что не был уверен, сколько уже потерял из своих жизней, или сколько еще должен отдать. Я тоже не знала, и не особо волновалась об этом, пока у него все еще была одна для меня.

Когда от парадной двери послышались аплодисменты, я опустила ноги и соскользнула вниз по его телу, отводя глаза от смущения.

Этан улыбнулся, заправил прядь волос мне за ухо.

— Я полагаю, что они аплодировали тебе, Страж.

— Ты лжец, — сказала я, припадая горящей щекой к его рубашке. — Но с этим я могу жить.

Вампиры вышли вперед, обнимая его, пожимая руку и улыбаясь от восторга.

— Как хорошо быть дома, — сказал он им. — И не думаю, что когда-либо снова попрошу подобное отдельное жилище.

От вампиров послышалось добродушное фырканье.

— Прошу извинить меня, но мне нужно присесть. Это была долгая ночь.

Пока Малик и Люк помогали ему войти внутрь, а остальные вампиры последовали за ними, я достала свой телефон.

Этан был дома и в безопасности, даже при том, что он шагнул навстречу опасности, чтобы оградить других от насилия, что считал своей обязанностью. Он доверял своим инстинктам и навыкам людей, которых собрал вокруг себя. Пришло время отпустить его, позволить ему лететь и надеяться на то, что он снова вернется.

Я написала Лакшми:

ОН НА СВОБОДЕ И ДОМА. ОН ДОЛЖЕН УПРАВЛЯТЬ НАШИМИ СУДЬБАМИ.

Для случайного наблюдателя сообщение должно было восприниматься, как будто я просила ее сделать мне одолжение. Но на самом деле, это была расписка. Признание того, что Лакшми была права, что Этан был самым подходящим человеком для этой работы.

Остальное было в руках судьбы.

***

Он сделал обход по Дому, приветствуя своих вампиров, обсудив дела с Маликом. К тому времени, как он добрался наверх, я сидела в пижаме перед камином, а его синяки почти зажили. Он закрыл дверь апартаментов и повесил свой пиджак на спинку рабочего кресла.