|
В помещении стоял сильный запах бесчисленного множества цветов. Милдред и Розалинда сели в переднем ряду. Спустя минуту-другую Милдред достала из ниши в скамье подушечку, искусно вышитую некогда прихожанками, и встала на колени, не сводя глаз с позолоченной фигуры Христа. После слепящего солнца на улице здесь, в церковном полумраке, ей казалось, что Он одиноко парит над алтарем. Бенет с Оливером стояли в проходе. Больше в церкви никого не было.
— Никто пока не приезжал? — Бенет, мне очень жаль… — Никто пока… — Нет. Я выслал людей на все дороги. Наверное, несколько машин еще подъедет. — Да, мы не смогли всех предупредить по телефону. Нам… мне придется собрать всех и объяснить. Нельзя же просто сказать: «Разъезжайтесь по домам, ничего не будет!» — Нам направлять их в Пенндин? — Нет, упаси Господь! Гости не должны там появляться. Я не хочу превращать все это в некое подобие необъявленного праздника. Вы не видели Эдварда? — Сам хотел вас о нем спросить. Я звонил в Хэттинг-Холл, но… — Я тоже звонил. Полагаю, он уехал в Лондон, только телефон и там не отвечает. — О боже, какое несчастье! Послушайте, я подумал, если позволите… Мы могли бы, по крайней мере, подать бутерброды в пасторском доме… Я уже… — О черт, — спохватился Бенет, — как же я об этом не подумал… — Удивительно, что вы вообще в состоянии сейчас думать. О, как это ужасно для них обоих… К мужчинам подошла Милдред: — Бенет, нам, наверное, нужно выйти и стоять там, где гости будут парковать машины, чтобы встречать и… — Оливер говорит, в пасторском доме следует подать бутерброды. Наверное, мне надо было привезти сюда свадебный торт. По крайней мере, мы можем раздать цветы. — Думаю, все сразу же захотят уехать, — возразила Милдред. — Они проявят уважение к нашим чувствам… поймут, что нам не до разговоров. Послушайте… — Оливер говорит, что уже расставил людей на дорогах, но мы должны объяснить… — Хотите произнести речь? — Нет, поговорить с каждым в отдельности. — Лучше пусть гости сами все передадут друг другу и уедут. — Нет, они захотят повидаться с нами, узнать, что случилось… Но если мы сами этого не знаем!.. К тому же Эдвард исчез, должно быть, он уже в Лондоне!
Оказалось, проблема не так уж и сложна. Посланцы Оливера Кэкстона стояли на всех подъездах к церкви, они перехватывали гостей и предупреждали, что свадьба отменяется. Если приезжие хотели узнать подробности или по какой-то причине желали остаться, их направляли в дом пастора, где, как им сообщали, приготовлены бутерброды, а позднее будут поданы легкие напитки. Тех немногих, кто, прельстившись прекрасной погодой, оставил свои машины далеко от церкви и шел пешком через луга, тоже встречали люди пастора. Ничего не подозревавших гостей, как и ожидал Бенет, оказалось совсем немного. Кое-кто из них сразу деликатно уезжал в Лондон, некоторые, как потом выяснилось, задерживались в «Королях моря», чтобы пообедать и послушать сплетни. Остальные из вежливости проходили в пасторский дом, чтобы присутствовать на том, что Бенет назвал «необъявленным праздником».
Розалинда осталась в церкви одна. Разумеется, она бывала тут на службах, хотя и нечасто. И конечно же, все церкви обладают неуловимым магнетизмом. Но эта для потрясенной Розалинды стала чем-то неизмеримо большим. Розалинда принялась расхаживать по ней в гнетущей тишине. Мучимая горем, она испытывала бессознательное желание прикасаться к вещам, как бы присваивая их. |
