— Простите, — сказал он. — Я не хотел. Давайте не будем горячиться. Я хочу с вами поговорить.

— Убирайтесь, Джексон, — ответил мужчина, — Я могу убить вас, вы же понимаете.

«Нужно не позволять ему молчать, — сообразил Джексон, — и постараться дать какой-нибудь знак, ах, мне бы сделать это с самого начала!»

— Мне так неловко, простите меня, — повторил он. — Странно, что я даже не знаю вашего имени. Единственное, что мне известно, это что вы катались верхом с ней…

Что-то болело у него внутри, он оглянулся в поисках стула.

Хозяин квартиры вернулся за стол, сел и поднес руку к шее.

— Вы ее муж?

Увидев стул у стены, Джексон сел. «Теперь начинается другая игра, — подумал он. — Как я должен вести свою партию?»

— Нет, не муж, — ответил он, — всего лишь слуга, посыльный. Она не вышла замуж…

— Что за человек ее жених? Она к нему вернулась?

— Нет, не вернулась. Послушайте, мне очень неловко, я только вношу дополнительную неразбериху…

— Вы знаете, я помог ей написать записку, в которой она сообщала, что не хочет выходить за него, и вечером, пока она спала, съездил и отвез записку к тому дому.

«Значит, вот как оно было, — мысленно отметил Джексон, — Так или иначе, теперь я могу идти». Он встал.

— Не уходите, — попросил мужчина. — Посидите со мной немного.

Джексон сел, поглядывая на дверь.

— Послушайте, — сказал мужчина, — я не знаю, что вы за человек, просто я чувствую себя как в аду. Говорите, вы посыльный…

— Ну, в некотором роде…

— Вы бы не могли кое-что передать ей от меня? Меня зовут Кантор.

Джексон уже знал, что произойдет в ближайшие несколько минут. Он испытывал жалость к этому человеку и удивлялся, что оказался в подобной ситуации.

— Что я должен ей передать? — спросил он.

— Что я ее люблю, прошу простить и выйти за меня замуж.

Джексон, успевший все обдумать, сказал:

— Пишите записку. Сделаю что смогу.

Кантор достал из ящика стола листок бумаги и начал быстро писать. Потом положил записку в конверт и, не запечатывая, протянул Джексону. Некоторое время они смотрели друг на друга. Потом Джексон встал, положил конверт в карман и направился к выходу. В этот момент Кантор внезапно вскочил и выбежал из-за стола. Джексон остановился. Кантор подошел к нему и, протянув руку, вложил в ладонь Джексона что-то еще. Джексон увидел, что это банкнота в сто фунтов. Он довольно долго смотрел на нее, потом, улыбнувшись, разжал пальцы и боком вышел в дверь, прикрыв ее за собой. Банкнота осталась лежать на полу. Спускаясь по лестнице, Джексон не услышал ни звука у себя за спиной.

Туан и представить не мог, что, проговорив с Джексоном большую часть ночи, так и не сможет уснуть. После того как Джексон ушел, он тихо бродил по квартире в домашних туфлях, взволнованный, расстроенный, иногда останавливался, задыхаясь, чуть не плача. Он тщательно проверил шпингалеты на окнах, и без того надежно запертых от грабителей, задвинул щеколду и замкнул все замки на входной двери, а потом спрятал ключи в карман домашней куртки. Как необычно, невероятно, неожиданно было то, что под его крышей и под его защитой оказались сразу обе сестры Берран!

При этой мысли ему пришлось остановиться и сделать глубокий вдох. Разумеется, он знал их через дядюшку Тима, поддерживал с ними знакомство через Бенета, но никогда не надеялся по-настоящему сблизиться с ними.