Из каждой зарубежной поездки принц привозил не только одежду, драгоценности и сувениры, но также птиц и животных. Он с удовольствием покупал фазанов, ястребов, канареек и попугаев. В Турции ему преподнесли ангорскую кошку, в Германии — ротвейлера и немецкую овчарку. Английское правительство обрадовало Абд аль-Илаха подарком в виде котят британской породы, а также разрешением на вывоз в Ирак нескольких лебедей, выловленных прямо из Темзы. В результате принц собрал небольшой зоопарк.

Следует отдать регенту должное — он отнюдь не стремился эпатировать публику. О любовных похождениях Абд аль-Илаха знало только ближайшее окружение. Шопинг нередко сводился к выбору подарков для многочисленных родственников. Тихий, застенчивый и предсказуемый, принц априори не мог стать выдающимся политиком. В глубине души он остался скромным уроженцем Хиджаза — и не следовало ожидать от него великих дел.

Однако Абд аль-Илах вовсе не был глуп и бесполезен в роли регента. Он осознавал важность образования и всегда ратовал за то, чтобы иракская молодежь училась. Багдадцы помнят, как принц заставил Нури ас-Саида пожертвовать крупную сумму денег городской юридической школе. Кроме того, Абд аль-Илах поощрял создание спортивных кружков и секций. По его инициативе в 1948 году была учреждена Иракская футбольная ассоциация — она существует и поныне.

Еще одним детищем регента стало телевидение. Однажды на вечеринке в Лондоне граф Бессборо (бывший генерал-губернатор Канады) в шутливой форме посоветовал Абд аль-Илаху наладить в Ираке телевещание. Принц сразу же оценил эту идею. Он часто говорил: «Люди думают глазами». Хашимитская монархия нуждалась в наглядности. Требовалось создать ощущение открытости власти, ее близости народу. Иракцы должны были видеть, что король обращается напрямую к ним, — и ощущать свою значимость для руководства страны. Организация регулярного телевещания превратилась в стратегическую задачу — поэтому регент вызвался лично руководить ее реализацией.

Багдад стал первым городом Ближнего Востока, где появилось телевидение. Абд аль-Илах осознавал его потенциальную ценность — однако ни сам принц, ни премьер-министры послевоенного Ирака не использовали телевещание на полную мощность. Причина коренилась в том, что все они выросли еще в Османской империи и настороженно относились к любым техническим новинкам — либо считали их дорогой и глупой забавой.

Классический пример: Аршад аль-Умари, глава кабинета со 2 июня 1946 года по 21 ноября 1946 года. Сын мэра Мосула, он 16-летним юношей отправился в столицу Порты, дабы продолжить обучение. Аль-Умари приехал на лошадиной повозке в Александретту (Искендерун) на берегу Средиземного моря, а там сел на пароход до Стамбула. Весь путь занял у аль-Умари более 40 дней. Понятно, что он до конца жизни гордился своим старым османским образованием и неукоснительно следовал принципам, которые усвоил еще на рубеже XIX–XX веков.

Власть в Ираке принадлежала политическим мастодонтам. Консерватизм правительства привел к тому, что оно толком не использовало радио — которое в Германии, например, являлось основным рупором нацистской пропаганды. Но иракские министры хорошо помнили сумасбродства Гази I и потому не воспринимали радио всерьез. Радиовещание осталось «королевской забавой» — разве что Фейсал II иногда выходил в эфир, но, в отличие от отца, не позволял себе никаких глупостей.

Благополучие царственного племянника было главной заботой Абд аль-Илаха. Регент любил его как сына и беспокоился о будущем мальчика. Во время визита в Неаполь принц попросил отдыхавшего там британского фельдмаршала Харольда Александера подыскать молодого офицера на роль воспитателя для Фейсала. Ребенка надлежало обучить хорошим манерам, истории и иностранным языкам, а также стрельбе, верховой езде и плаванию.

Фельдмаршал направил соответствующий запрос в правительство Великобритании.