- Какая луночь? Надо лучше слушать! - рассердился Гога.

- Что ты не даешь почитать? - возмутилась и Мышка.

Динка двинула об пол стулом.

- Нет, объясни, объясни раньше, а то буду двигать стулом! Ты сам ничего не знаешь! Ты еще раньше переврал: «он прекрасен, лик его ужасен»! Так не написано в книге! Ты несчастная бормоталка! А Мышка вытаращилась на тебя, как лягушка, и слушает! - возбужденно и капризно кричала Динка.

Гога воздел к потолку обе руки.

- У вас есть Лермонтов? - спросил он Мышку и, получив утвердительный кивок, быстро попросил: - Принеси, пожалуйста!

Мышка побежала за Лермонтовым и, боясь грубых выходок сестры, бросилась к маме.

Мама сидела на террасе и слушала мадам Крачковскую. Катя была тут же. Она принесла из гамака проснувшуюся Марьяшку, демонстративно усадила девочку за стол против мадам Крачковской, налила ей чашку молока и раскрошив туда сладкую булочку, кормила ее, не обращая никакого внимания на сидящих за столом.

Выспавшаяся Марьяшка возила по столу своей ложкой, громко взвизгивала и смеялась, перебивая болтовню мадам Крачковской.

- Ах, боже мой! - подпрыгивая от ее визга, восклицала та, - Какая подвижная девочка! Я совершенно отвыкла от маленьких детей!

- Уйди с ней в комнату, Катя, - мягко сказала Марина.

- Не уйду, - заупрямилась Катя. - Это ребенок! Когда поест, тогда и отнесу!

Сестра показала ей глазами на Крачковскую и строго повторила:

- У нас гости. Отнеси ее в мою комнату. Катя в сердцах подхватила девочку на руки, молча взяла чашку с молоком, но уронила Марьяшкину ложку.

- Лозку! - истошно взревела Марьяшка, выгибаясь и дрыгая ногами. - Лозку улонила!

- Ах, Катя… - расстроенно сказала Марина, наклоняясь за ложкой. - Кому ты делаешь назло? - тихо прошептала она, поднимая на сестру усталые глаза.

Марьяшка мгновенно утихла, и Катя ушла, но из комнаты выбежала красная как кумач Мышка.

- Мамочка! Пойдем скорей! Там Динка кричит и сердится на Лермонтова! - возбужденно сообщила она.

- Что такое?

Мышка путаясь и торопясь, рассказала, в чем дело. Мама встала, мадам Крачковская, запинаясь громким смехом, поспешила за ней.

- Ах, Гога, Гога! Неужели ты не можешь объяснить своей юной даме эти строчки? - шутливо сказала она сыну.

- Да я первый раз вижу такое невежество! Честное слово, с ней невозможно говорить о поэзия! - пожаловался Гога, чувствуя себя оскорбленным и беспомощным.

- Я после объясню ей, - сказала мама.

Динка стояла красная, сердитая и молча смотрела в пол.

- Дети, идите в сад! Поиграйте в крокет, - предложила: мама.

- Пойдем? - спросила Гогу Мышка.

- С удовольствием! С тобой хоть на край света! - галантно ответил Гога и, пропустив вперед свою «юную даму», пошел за ней.

Полина Владиславовна пожелала посмотреть комнаты. Когда все вышли, Динка схватила томик Лермонтова и жадно уставилась глазами в раскрытую страницу.

- Полуночи… - прошептала она с удивлением и, наморщив лоб, стала припоминать другое стихотворение. Там тоже было одно непонятное слово: «Подушу». Динка старательно припоминает всю строчку:

Когда Мышка прочитала эти стихи, Динка подумала, что господь послал больному бедняге такую сладкую и пышную, как подушка, булку - «подушу», а потом уже Лина объяснила, что это вовсе не булка, а просто господь послал за душой бедняги, чтобы тот умер.

«Умер так умер! И нечего тут какую-то «подушу» посылать!» - сердито думает Динка и, важно выпятив губу, сочиняет свои слова:

Глава 18

КОСТЯ

В комнату заглянула Марина.

- Дина, ты тут? Отведи, пожалуйста, Марьяшку домой и найди Катю.