Остальное сделает отряд прикрытия, ожидающий в катере у основания скалы.

Отвесный обрыв защищал крепость от нападения с моря, а рифы и отмели не позволяли боевым кораблям подойти слишком близко. Место для нее было выбрано очень хорошо. И сейчас эти же самые факторы были на руку беглецам.

Петер Новак был почти уже дома.

Но остальным до спасения было еще далеко.

Джэнсон и Катсарис могли без особого труда спуститься со скалы по веревкам. Но как быть с Донной Хеддерман? У них не было запасной упряжи и спускового устройства. Джэнсон и Катсарис молча переглянулись: не обмолвившись ни единым словом, они пришли к согласию относительно плана, толкнуть на который их могло только полное отчаяние.

Катсарис накинул петлю на второй каменный выступ. Выражение его лица красноречиво говорило: «Черт бы побрал эту американку!» Однако не было и речи о том, чтобы бросить ее.

Автоматная очередь обдала их дождем осколков.

Времени нет.

Все больше и больше солдат поливали ураганным огнем край обрыва. Скоро их пули начнут попадать в цель.

Как далеко от беглецов падают пули? Достаточно близко для того, чтобы доставлять беспокойство, но не настолько, чтобы быть смертельными. Несомненно, прицелиться точнее мешали темнота и туман, ибо выстрелы делались в основном наугад, а на таком расстоянии этого недостаточно для того, чтобы поразить жертву наверняка. Правда, повстанцы компенсировали отсутствие точности шквалом огня. Затрещали новые очереди. Сколько еще времени пройдет, прежде чем пули найдут цель?

— Обвязывайся, — приказал Катсарису Джэнсон.

Сам он тем временем торопливо надел на женщину то, что должно было стать его собственной упряжью, туго затянув обхваты на ее пышных бедрах и талии, и быстро накинул петлю на спусковое устройство. Весьма невежливый толчок, и Донна Хеддерман полетела вниз.

Таким образом, сам Джэнсон остался и без упряжи, и без спускового устройства. Повернувшись лицом к якорю, закрепленному Катсарисом, он сел на веревку верхом, обмотав ее вокруг левой ягодицы, пропустив по бедру, вверх через грудь и правое плечо, а затем вниз по спине к левой руке. Таким образом, веревка обвила его торс двойной петлей. Он будет вытравливать ее правой рукой, левой регулируя скорость спуска. Отводя веревку ладонью от спины, он будет ускорять движение; обвивая ее вокруг бедра — замедляться. Одежда из нейлоновой ткани в какой-то степени защитит его от ожогов при трении. И все же Джэнсон не тешил себя иллюзиями. Один раз, на тренировке, ему уже приходилось спускаться таким образом; это было очень болезненно.

— От этого будет какой-то толк? — недоверчиво спросил Катсарис.

— Разумеется, — ответил Джэнсон. — Я уже делал так.

«И надеюсь, больше мне никогда не придется проделывать это», — мысленно добавил он.

Новые автоматные очереди полили скалу свинцовым градом. Большой камень, лежавший в каких-то дюймах от ноги Джэнсона, буквально взорвался, брызнув ему в лицо жалящими осколками. Времени больше нет.

— Я застряла!— вдруг донесся жалобный крик Донны Хеддерман футов с тридцати ниже обрыва.

— Спускаемся к вам, — крикнул ей Джэнсон.

Они с Катсарисом спрыгнули с карниза и стали спускаться вниз, согнувшись в поясе и вытянув ноги перпендикулярно склону, «идя» по нему, когда появлялась такая возможность. Для Джэнсона спуск явился мучительным испытанием. Нейлон, несмотря на прочность, не защищал его от впившейся в тело веревки. Единственным способом уменьшить давление было увеличение нагрузки на его и без того ноющие мышцы.