Так что, создавая персонажа Бабангиду, Умар не смотрел на расовые бонусы или внешность. Его интересовал только рост, а среди рас Империи самыми высокими значились огры. То, что они были еще и самыми сильными, стало приятным бонусом.

Когда его семья жила на окраине сорокамиллионного Лагоса, маленький Умар, давясь пищевыми брикетами, и не мечтал, что когда-то повидает мир, поживет в дорогих отелях, полетает на собственном спортивном флаере. Эту возможность дал ему Дис, Йеми Ивоби и его клан, ставший его второй семьей.

Поэтому, когда Йеми объявил не только своим офицерам, но и всему клану, вплоть до зеленых новичков, что они примут сторону «угрозы» A и начнут воевать на ее стороне, Умар согласился. Ему было все равно с кем драться, лишь бы драться.

– Если кто-то хоть словом обмолвится об этом на стороне, приду и лично вырву поганый язык, – буднично сообщил Йеми. – А потом и голову отрежу.

В клане предателей не водилось, в этом Бабангида был уверен, но дураков хватало. Так что угрозу лидера он одобрил. Все знали, что Йеми никогда не шутит и выполняет обещания.

Тот же Йеми пообещал легату, как попросила называть себя «угроза», что «Йоруба» будет воевать на его стороне, стоит только призвать. Что легат и сделал – а значит, пришло время выполнять обещание.

Сейчас Бабангида стоял в разнородной толпе, ожидавшей начала ивента. В ней, казалось, присутствовали все игровые расы Дисгардиума. Рядом с огром пыхтел низкорослый квадратный дворф; сзади о чем-то пищали два гнома, сидевшие на плечах голиафа; справа, трепеща крыльями, зависла фея. Имперский минотавр о чем-то беседовал с лофером из Содружества, а темный эльф нашел общий язык с дальним лесным сородичем. Все возбужденно ждали верховного жреца Нергала. Таковых в Дисе было несколько – мало Нергалу одного верховного. До начала оставались считаные секунды, отсчитываемые толпой:

– Три! Два! Один!

Светящиеся буквы заслонили взор одновременно с восторженным коллективным криком:

СОБЫТИЕ «ПРИЗЫВ НЕРГАЛА» НАЧАЛОСЬ!

Общий вздох пронесся по площади перед храмом Нергала Лучезарного, когда на центральном балконе появился верховный жрец божества. В белоснежной сияющей сутане и тиаре с тремя кристаллами, сделанными из концентрированного света, верховный жрец держал в правой руке посох, навершие которого казалось маленьким солнцем. За его спиной вытянулись в ряд жрецы рангом пониже.

Площадь затихла. Освящение воинов Нергала началось, но от Йеми все еще не было никаких новостей.

Бабангида, протиснувшийся как можно ближе к храму, уткнулся в оцепление стражников. До балкона было метров тридцать – идеальная позиция. Белая вспышка зацепит и храм, и жрецов, и игроков. Еще шестеро соклановцев Бабангиды рассредоточились по площади согласно схеме. Семь взрывов должны полностью накрыть храмовую площадь с бурлящей толпой.

Долгие минуты ожидания… Умар начал терять терпение, решив, что все, возможно, отменяется. Он покрутил головой – соклановцы продолжали находиться на позициях.

Вдруг зашелестела бумага – сигнал уведомления о новом письме. Глядя перед собой, Бабангида открыл его и увидел вложение: Свиток Чумной ярости. Белая вспышка! Он видел ее в действии и от возбуждения топнул. Сосед-полурослик, чья ступня попала под подошву огра, охнул.

Оставалось дождаться сигнала. Ожидание затянулось – люди на площади сменились еще не раз, прежде чем пришло долгожданное сообщение от Йеми: «Начинайте!»

Умар с каким-то детским восторгом активировал свиток.

На несколько секунд вся площадь утонула в слепящем свете. Застрекотали строчки уведомлений об убитых, о полученном опыте и достижениях, о рухнувшей репутации со всеми возможными фракциями…

Сам Бабангида тоже умер, но за десять секунд до перерождения увидел абсолютно неповрежденный храм и невозмутимых жрецов Нергала.