– Колоссы и аспекты развоплотятся, если убить верховных жрецов, – продолжал Йеми. – Но это еще никому не удавалось. У нас ни единого шанса!

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

– Зачем же ты участвуешь в заведомо проигранной битве, колдун? – спросил Бомбовоз.

– Нет чести в победе сильного над слабым, хе-хе. Проиграть в такой битве не зазорно, хоть и затратно. К тому же Скиф умеет удивлять, так что…

– А еще Йеми не хочет потерять замок, – перебил Краулер.

Колдун расхохотался. Что-то в его каркающем смехе напомнило мне о новой способности, которую я не учел в тактике грядущей битвы. Путь пожертвования! Сообразив, прикинул цифры и закричал в амулет связи:

– Йеми, быстро тащи свою задницу в храм вместе с Бабангидой, Франциской и твоими лучшими хилами!

– Сколько нужно хилов?

– Все, что есть! Краулер, Бом, Инфект, верните в храм Патрика, Дьюлу, Ириту и стражей! Быстрее!

Сердце, снова живое, рвалось из груди. Враг приближался к цветущему оазису, созданному Тиамат, и, оказавшись в благоприятной зоне, игроки, без сомнений, оседлают летающих маунтов.

На то, чтобы реализовать задуманное, оставались считаные минуты – кольцо вокруг храма сжималось, бесконечные ряды нападающих вот-вот должны были обрушиться на жидкие порядки защитников.

Мои союзники заняли оборонительные позиции на трех дюнах, перекрывавших подходы к храму. На северной выстроились культисты Морены и трогги Каменного ребра. В помощь им я отправил Монтозавра, Акулона и Грозу. Игги и Крушитель остались при мне и ждали в храме.

На гребне юго-западной дюны окопались центурии наемников Лиги гоблинов и пестрая толпа гладиаторов Арены. Этих ребят просто так оттуда не сдвинешь – они и в уровнях приближаются к топам, и боевые навыки имеют настолько прокачанные, что каждый выстоит против десятерых солдат Империи.

Третья, восточная, дюна уступала размерами первым двум, и эту высоту держали бойцы «Йорубы». Их было меньше, чем троггов и культистов, зато они, погибнув, могли сразу вернуться в бой, возродившись на клановом кладбище и пройдя через портал, который будет действовать еще минут сорок. Станет туго – отступят к храму ко мне, там поставлены Духовные оковы.

Я рассудил так: против двадцатикратного преимущества наступающих шансов у нас нет. Но я мог уравновесить силы, выбив из осаждающих легионы Бастиана и Крагоша, а может, и часть игроков. Возмездие Спящих работало по другому принципу, нежели Чумная ярость, которая наносила одинаково высокий урон всем очутившимся в радиусе действия. Выплеснутое возмездие било в полную силу только по тем, кто находился ближе всех, и теряло примерно по проценту урона каждые двадцать метров – с текущим показателем восприятия, разумеется.

Главное – первым получить урон, чтобы активировалось Правосудие. В связке с Содействием оно вселяло надежду, что и хилеры мне не понадобятся. Любой убитый Возмездием Спящих восстановит мое здоровье на сорок процентов, и это, похоже, мой основной чит – учитывая, на какой объем жизни я рассчитывал. Возможно, урон, полученный моей группой, вернется атакующим Отражением, но проверить это возможности пока не представилось.

Резко снизившись, я пролетел через бесплотную аватару Тиамат и приблизился к троггам. Моварак стоял рядом с мощной троггиней, его супругой Укаваной, и жрецом Шитанаком. Они что-то обсуждали. Чуть в отдалении раздавали приказы тролль Декотра и полуорк Ранакоц. Несколько культистов Морены развели костер на костях и чертили вокруг него странные геометрические фигуры на песке, из-под которого пробивалась зеленая трава.

Окликнув их всех, я завис перед лидером троггов.