– Ни хера себе, Керон! – нарушил тишину кто-то из хилеров. – У Скифа больше трехсот миллионов жизни! Ты когда-нибудь видел такое? Затрахаемся выхиливать!

– Заткни пасть, – беззлобно посоветовал Керон. – Лучше приготовься работать так, как никогда в жизни. Если Скифа грохнут, мы все пойдем ко дну…

Приглушив голос, он начал объяснять соратникам, в какой ротации меня лечить и кому и когда подключаться, чтобы рационально использовать ману. В выражениях Керон не стеснялся, и «членоголовый» в его лексиконе было, пожалуй, самым мягким обращением к соклановцам. Голос хилера утонул в оглушительных агрессивных гитарных аккордах: враги приблизились, и Инфект врубил атакующий репертуар.

Битва за храм Тиамат началась.

Почти одновременно портреты всех членов рейдовой группы отчаянно замигали красным. Урон перенаправлялся в меня, но о себе я не беспокоился. Бросив взгляд на начавшие желтеть иконки питомцев, я отозвал всех. Вне боя они быстрее восстановятся.

За следующие двенадцать секунд я разразился тремя взрывами полного Возмездия Спящих подряд – ресурс восстанавливался почти мгновенно. Но тут же всплыл баг, вряд ли когда-либо предусмотренный разработчиками: урон по мне зациклился! Учитывая, что рейд продолжал получать повреждения, двадцать хилеров «Йорубы» рвали жилы, пытаясь если не удержать, то хотя бы замедлить падение моего здоровья.

Случилась полная хрень. Под рукой не было калькулятора, чтобы рассчитать формулу, но если грубо: Неуязвимость Спящих поглощала сорок процентов входящего урона, остальное размазывалось по группе, снова перехватывалось Пожертвованием, возвращалось и било по мне, затем снова включалось поглощение Неуязвимостью и далее по кругу до полного поглощения. Где-то в этих расчетах подключались все фишки Устойчивости, но мои упражнения в математике прервал панический крик Краулера, разнесшийся из амулета по храму:

– Скиф! Бесполезно! Мы отступаем, их ничего не берет!

– Почему?

– Притормози со взрывами, босс, – донесся голос Неги. – Дело нечисто, что-то с ними не так!

Такие же сообщения начали поступать ото всех, но первым разобрался Краулер:

– Они под Воодушевлением Нергала! У них еще тридцать шесть секунд полной неуязвимости!

– Армагеддоны! – завопил Инфект. – Скиф, тебе лучше свалить, столько тебе не выдержать даже со всеми…

– Всем вернуться в храм! – перебивая барда, скомандовал Краулер. – Храм уцелеет. Поэтому никто и не использует Армагеддон для взятия замков – дикие штрафы на урон по зданиям.

Приказав хилерам не высовываться, я рванул наружу и взлетел. Нужно было понять, что происходит.

Сразу девять метеоритов летели на храм с северной и южной сторон небосклона, оставляя за собой дымящиеся следы. До столкновения оставалось около тридцати секунд.

Наступающие застыли на месте. В воздухе зависло множество игроков на маунтах: кто-то из них активировал разрушительные свитки и ждал последствий.

Наши наемники и гладиаторы, развернув над собой золотистые Зонтики Маглубайта, устремились вниз, чтобы смешаться с наступающими, пока метеориты не упали.

Взревев, двухтысячная армия троггов тоже побежала на врага, грозно размахивая молотами и дубинами. Культисты Морены закончили ритуал призыва: над ними высился мерцающий силуэт гигантского призрака, растекающегося ручейками тумана. Марево обволокло наступавших, а когда отступило, от жертв оставались лишь кости – похоже, от смертельного тумана не спасало даже Воодушевление Нергала.

Орки клана Сломанного топора рубились в нечестной схватке. Нергал и Мардук одарили последователей короткой неуязвимостью, которая предрешила исход сражения.