Пушистик, отправленный на Бакаббу, вернулся только через восемь месяцев. Девятка разочарованно встретила его, ничего особенно не ожидая, но обомлела, увидев, кого он принес. На спине питомца сидел игрок!

Утес, так его звали. Неживой дворф-воин не успел опомниться, как Девятка его скрутила, стерилизовала (так она называла блокировку способностей) и затащила в свой замок.

Ему удалось пережить Тление Пушистика, и, глянув на иконки бафов воина, Девятка поняла, что ему помогло: на дворфе висел Абсолютный щит света Нергала. «Странно, почему божественный баф действует и здесь?» — задумалась она и спросила Утеса.

— Без понятия, — высокомерно ухмыльнулся тот. — А что, не должен был сработать? Так включи свои куриные мозги!

Дерзость была наказана сразу, как только действие бафа Нергала закончилось. Рассекаемый незримыми клинками на фарш, но лишенный шанса умереть Утес орал, как… ну да, как резаный. Это сработало, больше он не дерзил.

Несколько дней Девятка игнорировала все его вопросы, крики, просьбы и мольбы пощадить, раз за разом убивая, убивая и убивая. Разок, повесив на него Неумирающего, прогнала через Живое сито, пару раз скармливала Песчаному червю и Лавовым дрейкам.

О да! Вопли чужака радовали слух, его страдания твердили Девятке, что она жива, что она не пустое место, а ее действия напрямую влияют на жизнь кого-то еще!

Утес верещал по кругу одни и те же молитвы самым разным богам: Спящим, Нергалу, Иисусу Христу… Девятка лишь пожимала плечами — здесь был только один бог. Она.

Пришелец, поначалу наотрез отказывавшийся отвечать на вопросы о Скифе («Странно, почему?» — подумала она), в итоге раскололся и рассказал много интересного. В голове Девятки уложилась вся информация о новом раскладе сил в Дисгардиуме: помимо Чумного мора появились Спящие боги, но Новым богам это не нравится. Когда Скиф гостил у Девятки, он был нежитью высшего ранга — легатом Чумного мора, но вернул человеческий облик и переметнулся к Спящим, став их инициалом, а Утес, будучи избранником Нергала и нежитью, также поклонялся Спящим. Во всех этих хитросплетениях сам черт бы сломал ногу, но цифровой разум усвоил информацию и нашел объяснения.

«Прекрасно, — решила Девятка. — Все идет к тому, что то ли уже началась, то ли грядет война, итоги которой далеко не предопределены. Причем расклад далеко не в пользу Скифа, застрявшего в другом измерении. И если Спящие проиграют, Скиф потеряет все. Значит, другие беты его не дождутся». Ей было плевать на Скифа, но при мысли о том, что Третий и остальные тщетно надеются на спасение, она испытала злорадство — эмоцию, доказывавшую, что она жива. Джун жива.

В остальном парень (в реале он был шестнадцатилетним) оказался бесполезным. Да, у него была очень интересная божественная способность «Гнев Нергала», но без самого бога-покровителя в этом мире навык не работал.

Что касается постельных утех, то и для них дворф не годился. Низкорослые мертвые мужчины Девятку не привлекали, ко всему прочему, парень оказался набожным и занудным. Со Скифом было интереснее.

Но все же она не стала добивать Утеса. После конфликта с остальными бетами многолетнее одиночество утомило Девятку, и она решила оставить дворфа при себе.

А через несколько недель выяснилось, что это было верным решением. Перед очередной экзекуцией парень вдруг изменился: вздернул подбородок, расправил плечи и начал сиять. И это не метафора — от фигуры дворфа пошло свечение.