– Этот разговор ничего нам не даст. Пора собираться на ужин!

– Это тебе он ничего не даст! – Роберт рывком поднялся со стула, схватил ее за руки, с силой заломил их ей за спину, завязав поясом от платья. Потом он поставил Элейн на колени и стал раздеваться сам. Страх в ее глазах, молчание и злость, как всегда, привели его в крайнее возбуждение…

Как Роберт и обещал, синяки и кровоподтеки на теле Элейн были скрыты от посторонних глаз, когда она вошла рядом с ним в зал, где был накрыт стол. Она была бледна, но она нашла в себе силы улыбнуться королю, когда садилась на свое место. Роберт уселся рядом, по правую руку от нее. Выглядел он чрезвычайно довольным и через мгновение уже поднимал первый кубок с вином. Не была подана еще и половина блюд, а его голова уже покоилась на широком столе среди подносов и объедков.

Король не сразу обратил на это внимание, а когда заметил Роберта, то обратился к Элейн:

– Похоже, миледи, что вашему мужу слишком понравилось наше вино. Не приказать ли отнести его в спальню?

Элейн, молчавшая почти все время, резко ответила:

– Нет, сир! Я думаю, свежий воздух будет ему гораздо полезней.

Александр жестом подозвал слуг:

– Отнесите сэра Роберта во двор, пусть он поспит под открытым небом! – Потом он повернулся к Элейн и спросил: – Тебе понравилась охота?

– О да! Очень понравилась. – Ей хотелось броситься к нему на грудь, заплакать и попросить о помощи, показать свои синяки и увидеть, как Александр бросится вслед за слугами и задушит Роберта собственными руками. Но она знача, что не сможет сделать этого, что должна оставаться спокойной. Она не могла рисковать тем, что из-за нее, избитой собственным мужем, может начаться война, и тем более не могла она рисковать своим возлюбленным – Александру грозило отлучение от церкви или еще хуже того.

Король взял ее за руку.

– Я должен поговорить с тобой, позже, наедине. Твой муж слишком пьян, и ему не до нас.

– Нет! – Ее голос дрожал от страха, который она пыталась скрыть. – Нет, – повторила она еще раз, спокойнее, – не здесь. Фолкленд слишком мал, и здесь слишком много посторонних глаз. Все узнают, что…

– Подозреваю, что все уже знают, милая. – Александр улыбнулся. – Но они снисходительны к своему королю и знают, когда нужно вовремя отвернуться!..

– Король ждет вас, миледи, – прошептала Неста. Она поставила подсвечник с горящей свечой на пол, взяла со стула бархатную ночную рубашку Элейн и помогла ей одеться. Наконец-то король увидит свежие следы, которые оставило это чудовище на теле ее любимой госпожи! С первых дней их пребывания в Шотландии Неста была тайным связным между Элейн и королем и была счастлива услужить им обоим, тем более что эти услуги были вознаграждены Александром с поистине королевской щедростью. Как и прочие слуги, Неста была крайне низкого мнения о сэре Роберте.

Сначала Элейн хотела передать королю, что ей нездоровится, но тоска и желание видеть его пересилили боль. Взяв в руки свечу и кутаясь в халат, она последовала за слугой в королевскую опочивальню. Камин, несмотря на теплую ночь, пылал вовсю, изгоняя из каменных стен холод и сырость. Король сидел рядом, на столе горела одинокая свеча. Когда слуга почтительно прикрыл дверь за вошедшей Элейн, король встал и протянул ей руки. Она молча припала к нему, спрятав лицо на его груди, и стояла неподвижно несколько минут, пока он не понял, что она плачет.

– Элейн! – сказал Александр, отстранив ее от себя и вглядываясь в ее лицо. Полутьма мешала ему разглядеть милые черты, но несколько горячих капель на ее щеках обожгли ему пальцы. – Что случилось, девочка моя?

Элейн боялась, что голос выдаст ее, и молчала; она хотела, чтобы Александр снова обнял ее, но он удерживал ее дрожащие плечи на вытянутых руках и требовательным голосом, с повелительными нотами, сказал:

– Скажи, в чем дело!

– Не могу! Сейчас, когда я с тобой, это не важно!

– Важно, Элейн! Я никогда раньше не видел тебя плачущей.