— Тихое местечко, — сказал он. — Я надежно обеспечил, что нас тоже не потревожат. Любой пешеход или велосипедист, если они подойдут достаточно близко, обнаружат, что у них есть настойчивая нужда повернуть назад.

Он поставил портфель у ног, полез в пиджак, достал за голый хвост белую мышку и бросил ее на землю. Она побежала по буксирной тропе, вереща, как воробей. Он улыбнулся, увидев мое смятение, и сказал:

— Думаю, вы уже встречались с существом, которому предназначено мое маленькое жертвоприношение. Застрели его.

Донни Халливел дернулся, как человек, внезапно вырванный из сна, поднял свой маленький пистолет и выстрелил. Пуля вонзилась мне в левое бедро. Она прошла мышцы насквозь, не повредив кости, но я все равно почувствовал, словно меня ударили раскаленной докрасна кочергой. Я инстинктивно схватился за место попадания, потерял равновесие и упал на спину в сухую траву.

— Вы должны были продать мне книгу, — сказал Калиостро. — Я сделал вам превосходное предложение и честно выполнил бы его. Специально для такого дела у меня готовилось даже еще одно жертвоприношение. Но вы оказались слишком упрямы, мистер Карлайл, и упрямство довело вас до этого.

— Так вот зачем вы сидели в кафе, — сказал я, испытав небольшое утешение тем, что спас его добрую хозяйку.

— Но вместо этого заявились вы, да еще с девушкой. Вы пытались помочь ей, но чуть позднее этой же ночью она вас предала и заключила сделку со мной. А теперь у меня есть эта книга, у меня есть вы, и у меня есть она. Миранда, я действительно выполню обещание научить тебя чему-то полезному. Найди четыре ветки бузины, каждую в толщину твоего большого пальца. Отломи их или воспользуйся своим ножом, о котором ты думаешь, что я не знаю, и заостри обломанные концы.

— Для чего?

— Потому что я тебе так говорю.

Они уставились друг на друга. Миранда явно искала хоть какого-нибудь ревенанта, которого могла бы применить против него, но кроме какой-то твари, с холодным безжалостным голодом плывущей в нашу сторону с запада, никого в пределах досягаемости не было.

— Он хочет распять меня, — сказал я Миранде. — Как жертвоприношение той твари, которая живет в этой полоске воды. Той, что сожрала твоего любимца пару ночей назад. Ты чувствуешь, как она приближается?

— Очень хорошо, мистер Карлайл, — сказал Калиостро.

— Вы надеетесь сделать эту тварь более могущественной, а потом связать ее инкантациями из «Стеганографии». Я обязан предупредить вас, что это не сработает.

— Книга даст могущество.

— Ничего подобного.

— Думаю, ваши родители не согласились бы.

— Они не в том положении, чтобы соглашаться.

Мои родители мертвы уже более ста семидесяти лет, но мне все еще больно говорить о них с чужаком.

— Вы сами скоро окажитесь в таком же невыгодном положении. Четыре куска дерева, красавица. Выполняйте немедленно, иначе мистер Халливел застрелит вас, а я скормлю ваш дух своему любимцу.

Миранда взглянула на него из-под козырька бейсбольной шапочки. Она была хрупкой и такой молодой, однако внутри обладала твердым ядром неукротимого неповиновения.

— Я знаю, что вы все равно так поступите, — сказала она, — поэтому не ждите, что я выполню эту работу за вас.