— С запада… И?

— Она тоже уехала на запад! Возможно, он знает, где Она, и может помочь найти Ее.

Гизела решила не уточнять, что Запад — это не название соседней деревни, и что Она может быть как в Будапеште, так и в Брюсселе. А это отчасти затрудняет поиски. Расширяет, так сказать, их диапазон. Вплоть до Североамериканских Штатов.

— Хорошо, — согласилась она. — В конце концов, мы всегда сможем использовать его… для иных целей.

Девушки решительно полезли вверх, стараясь не наступать при этом на длинные подолы платьев, совершенно не предназначенных для таких упражнений.

«Когда я наконец сорвал голос от криков и отбил кулаки о дубовую дверь,» — написал Уолтер впоследствии, «Я заполз в кровать и заснул. Да, заснул, я знаю точно, но вот проснулся ли потом? Или же это было продолжением сна, но таким реальным, что становилось только страшнее? Сначала я услышал тихие голоса, доносившиеся снаружи. Они были похожи на звон серебряных колокольчиков или весенний ручеек, журчащий высоко в горах… но все же это были голоса. Как бы я не прислушивался, я не смог разобрать ни слова. Вскоре голоса стихли, но я уже не мог унять бешено стучащее сердце и вздрагивал от каждого звука. Я хотел подойти к окну и посмотреть, что же происходит, но неведомая сила будто приковала меня к постели.»

И тут появились они. Хотя нет, сначала появились голоса и Уолтер разобрал слова «щеколда» и «ах-черт-застряла,» но потом они тоже появились. Вместе с лунным светом и прохладным ночным воздухом они вплыли в комнату, и ему почудилось, будто их ноги не касались пола. Правда, ему многое могло почудиться, потому что глаза он почти не открывал, стараясь одновременно прикинуться спящим, нащупать под подушкой распятие и наблюдать за девушками.

А они разглядывали его, о чем-то перешептываясь.

— Идите, вы первая, — произнесла та девушка, которая стояла чуть позади. В приглушенном свете ее волосы отливали темным золотом, а тени так падали на лицо, что придавали ему лукавое выражение. Или дело не в тенях?

Другая была ее полной противоположностью. Худенькая, с бледной кожей, ярко-очерченными алыми губами и в легком белом платье, она казалась пришелицей из потустороннего мира.

— Он спит. Он так мил, — улыбнулась она, и белоснежные зубки опасно блеснули. — Стоит ли будить его?

Девушка наклонилась над ним и помахала рукой перед закрытыми глазами. Уолтер прикинулся трупом.

— Нет, ведь мы пришли не за этим.

Рыжеволосая красавица деловито прошлась по комнате и остановилась около кровати, где лежал его растерзанный саквояж. Повисла тишина, и Уолтер осмелился приоткрыть глаз. Один. Незаметно. К немалому его удивлению, девушки не обратили на него ни малейшего внимания — они были всецело поглощены изучением его вещей.

— Ох, сколько всего! — восхищалась рыжеволосая. — И костюм неплохой, явно не у старьевщика покупал.

— Вот документы! Смотри… Англия!

— Это где?

— Это далеко.

— Человек, приехавший издалека, наверняка богат!

— А значит…

Что это означало, Уолтер так и не успел узнать, потому что следующие события произошли практически одновременно. Дверь его комнаты распахнулись и голос, принадлежащий графу (а путем логических умозаключений Уолтер предположил, что и сам граф был неподалеку), грозно выкрикнул:

— Прочь! Прочь от него!

Девушки разом ойкнули, и та, что с интересом изучала его документы, постаралась незаметно закрыть саквояж и запихнуть его под кровать, но не успела.

— Не смейте приближаться к нему! — гремел хозяин замка.