Двадцатый несся к финишу на всех парах.

Неожиданно сзади машины взметнулось пламя, Петрушевского невиданное ускорение вдавило в спинку сидения, и БТР за считаные секунды набрал скорость больше ста тридцати километров в час. Затем взревели основные двигатели, и машину понесло. Из глушителей вырывалось пламя длиной в пару метров.

Комбат смотрел на ускорение новой ракеты с колесами, вытаращив глаза. Фрол радостно визжал, как осчастливленный покупкой новой дорогой игрушки ребенок. Двадцатый пронесся мимо финиша и врезался в лесопосадки, продолжая извергать из себя пламя.

Углубившись в рощицу, машина оставляла за собой просеку. Двигатели работали во всю мощь, и, так как глушители были разворочены, над полигоном стоял настоящий рокот стартующей ракеты-носителя типа «Протон».

- Получилось, получилось!!! - визжал «комментатор», в то время как раздался взрыв, и над лесом взметнулся небольшой такой грибок, похожий на ядерный.

- Вот это да!

Из толщи пыли и дыма вылетело тело механика-водителя. Поднявшись на высоту около ста пятидесяти метров, оно начало стремительно падать вниз прямо на офицеров. Дураков не было. Люди бросились врассыпную, только один комбат стоял и смотрел на то, как к его ногам падает его же солдат.

В воздухе мелькнула белая материя, и вот купол парашюта раскрылся почти у самой земли. Петрушевский приземлился прямо перед подполковником и моргал глазами, не зная, что ему теперь делать.

- Машина потеряла управление, товарищ подполковник. Пришлось катапультироваться.

Резинкин вылез из своей тачки, подошел к комбату и доложил:

- Товарищ подполковник, упражнение выполнено.

Стойлохряков глядел на бойцов.

- Так, поскольку младший сержант Петрушевский не смог отладить работу двигателей, он дисквалифицируется. Автоматически победителем становится ефрейтор, а теперь уже, видимо, также младший сержант Резинкин.

Фрол закричал: «Ура!» и поглядел на согнувшегося пополам Простакова.

- Леха, Леха, что с тобой? Мы же выиграли! Чего, живот? С животом что-то?

- Я тебя, мелкий, сегодня вечером тоже потыкаю, только не трубой, а кое-чем другим.

- Изнасиловать хочешь маленького?! - воскликнул Фрол и отпрыгнул в сторону.

- Да не боись, - улыбался Простаков, разгибаясь. - Я ж тихонько, - и протянул к мелкому огромные лапы.

Но тот вырвался и отбежал в сторону:

- Отойди от меня, здоровая туша!

- Да чего ты боишься-то? Жик-жик, ничего страшного же.

- Жик-жик, шик-шик, - огрызался Валетов, продолжая отступать. - Товарищ подполковник! - наконец воскликнул он, когда Простаков схватил его. - Помогите! Меня тут в женщину превратить хотят!

Стойлохряков посмотрел на обнимающуюся парочку:

- Валетов, что ты переживаешь? Ты сегодня и так здорово покуражился - орал целый час. Теперь дай другим покуражиться. Младший сержант Простаков!

- Я! - выкрикнул Леха.

- Можете делать с рядовым Валетовым все, что вам заблагорассудится.

- Да? - задумался здоровый. - Тогда, товарищ подполковник, пусть он в казарме полы помоет сегодня.

- Это жестоко! - воскликнул Валетов.

- Тогда в женщину превращу, - насупился Леха.

- Ну ладно, полы так полы… - всхлипнул Фрол. - Резина, а клево ты сегодня победил, да?

К Витьку из кустов выбежал дед Федот, утирая на бегу слезы:

- Молодец, солдатик! Все как прошло! Недаром мой «Москвич»-то пострадал, я ж видел твой финиш! Как ты спасся-то? Ну главное ж двигатель, двигатель как работал! Ведь выиграл!

Резинкин засмущался:

- Дедуль, да ты чего-то путаешь, другой победил. Просто не повезло, у него машина в конце концов взорвалась.

- Так вот и мой «Москвич» взорвался! Ну ведь это не главное, главное - победа! - Дед радовался, обнимал Резинкина.