В Кремле — собор времен Бориса Годунова, классическая колокольня с часами, чугунные пушки и скучающие экскурсоводы.

По городу тут и там сверкают самоварным золотом куполов недавно отстроенные православные церкви. И в досаду куполам тянет ввысь свой двугорбый литер вездесущий Макдоналдс.

Набережная Ахтубы — самое благоустроенное место в городе. Гуляет культурная публика. Юность среднего класса мчится на роликах. В летнем кафе — золотистое пиво в огромных кружках, шумные компании за деревянными столами и официантка — толстая негритянка.

Антикварная топонимика: параллельно набережной тянется улица Бабёфа, чуть дальше — улица Сен-Симона. Это привет из 1918 года. Большевики возводили свою родословную к деятелям Великой французской революции и социалистам-утопистам. Ирония судьбы: на улице имени отчаянного борца за всеобщее равенство Гракха Бабёфа выстроили дом для местной знати с рестораном «Белый рояль» на первом этаже. А на улице с гордым именем графа Сен-Симона проживает в ветхих лачугах отъявленная беднота…

В гости к Батыю

Но настанет урочный час — и «маршрутка» до Харабали отвезет вас в Селитренное. Здесь была первая столица Золотой Орды — город Сарай, что в русском переводе означает «дворец». Историки называют его Сарай Бату, отличая от другого ордынского города — Сарая Берке. Этот Берке был братом Батыя, но при этом злейшим врагом прямых потомков завоевателя.

Название села — Селитренное — происходит от того, что во времена Петра Великого здесь было налажено производство селитры — основного сырья для изготовления пороха. Для получения селитры очень удачной оказалась земля с древнего городища, пропитанная органическими отложениями, а также известью и сухой глиной.

Огромные постройки Сарая в полуразрушенном виде сохранялись еще во времена Екатерины II. Об этом свидетельствовал в своих записках академик П. С. Паллас, посетивший эти места в ходе своих путешествий по России. Но потом и эти руины были разобраны на кирпичи или отмостку для дорог.

Сегодня Селитренное — большое село, протянувшееся на версту или две вдоль высокого левого берега Ахтубы. Население смешанное, русско-казахское. Широкие пыльные улицы пусты. В серых домиках с четырехскатными монгольскими крышами окна даже в полдень закрыты деревянными ставнями. Здесь нет ни музея, ни автобусов с туристами. Вековую тишину нарушает только отдаленный гул грузовиков на шоссе за селом.

Разговорившись с местными жителями, можно услышать вечные стоны российской глубинки. В селе работы нет. Молодежь уезжает в Астрахань и другие города. Нищета, тоска, безнарядье.

В селе плохо с водой. Колодцы рыть бесполезно: воды всё равно нет. Даже артезианская скважина не дает воды. Воду в сельский водопровод подают из Ахтубы — день подают, день нет. В день «да» все наполняют ведра, бочки и корыта впрок. Но вода из реки идет без всякой фильтрации и быстро протухает. За последние годы река сильно обмелела. Никакого судоходства нет. А прежде корабли ходили по ней от Астрахани до Волгограда.

Природа этих мест не отличается щедростью. Лучшее время — весна, когда степь покрывается свежей травой и мелкими желтыми тюльпанами. Но вскоре жара иссушает эту красоту и на глинистой земле остается одна верблюжья колючка. Всё живое тянется к реке. В ее пойме растут огромные старые ивы, дающие в жару спасительную прохладу. Но и тут напасть: весной и летом всю округу заполняют тучи комаров и мошек.

Зима в Селитренном холодная и малоснежная. Вечная забота — отопление. Печное отопление упирается в отсутствие дров. Кругом степь. Местные жители потихоньку рубят на дрова заповедные столетние ивы в пойме Ахтубы.

Пищу здесь готовят в основном на газовых плитах.