— Ничего не понимает, — сказал я девушке, с ужасом взиравшей на эту сцену. — Вина хочешь? — Поднявшись, я прошел к окну и вытер руки о занавеску. Потом подошел к бару, налил вина в два бокала. Один взял себе, второй протянул девушке. Взять она его не могла, поэтому я поднес бокал к ее губам. Выпила — а куда бы она делась? И даже улыбнулась. Не иначе, решила меня соблазнить?

— Увы, мисс, — сказал я, выпив вино. — Ничего не получится. Руссо туристо. Облико морале. Понимаешь?

Ничего она не понимала, только продолжала улыбаться. Я тем временем снова вернулся к Грише. Присел, запустил ему пальцы правой руки под скулу, а большим пальцем надавил на левый глаз. Гриша закричал.

— Где они? — спросил я, все сильнее давя на глаз. — Не зли меня, Гриша!

— Я скажу! — завизжал он, извиваясь от боли. — Скажу!

— Умница, — демонстративно улыбнувшись, я убрал руку. — Ну? Я жду.

— Далеко, километрах в ста отсюда. Там дом стоит, с подвалом. Они там. Я... нарисую...

Я даже засмеялся.

— Гриша, ты что, за идиота меня держишь? Мы поедем вдвоем. И уверяю тебя, если ты только попробуешь меня обмануть, тебе не жить. Ты понял меня?

Гриша молчал, его трясло.

— Ты понял?!

— Меня убьют... — выдавил он и вдруг заплакал. — Убьют, понимаешь? Я не могу...

— Тогда тебя убью я. Прямо сейчас. Выбирай.

Гриша всхлипывал, размазывая по лицу кровавые сопли.

— Где девушки? — повторил я.

— На корабле... — ответил он, продолжая всхлипывать. — Вверх по реке, километров сорок-пятьдесят. Старая ржавая посудина... Названия не запомнил. На якоре стоит, у берега. Там они...

— Уже лучше, — кивнул я, вспомнив, что и Сергей говорил о каком-то корабле. — Сколько человек на борту?

— Точно не знаю. Пять-десять, не больше.

— Замечательно. Как туда попасть? Мне нужна лодка.

Гриша не ответил.

— Гриша, ты снова начинаешь меня злить...

— У меня катер есть...

— Чудесно. Сейчас ты пойдешь умоешься, и мы поплывем. Понял?

— Да... — кивнул он.

— Пошли...

Несмотря на то, что негодяй так быстро сломался, я совершенно не доверял ему и ждал любого подвоха. Поэтому контролировал каждое его движение. Впрочем, новых попыток сопротивления Григорий не делал. Очевидно, понимал, чем это может для него кончиться.

Пока он приводил себя в порядок, я думал о том, что делать с девушкой. Оставить ее здесь? Както это не по-джентельменски. Да и девица эта тут явно ни при чем — обычная потаскушка. Наверняка думает только о том, как бы побыстрее отсюда свалить. Решено: отпущу я ее.

Вернувшись в зал, я велел Грише сесть на диван, а сам развязал девушку. Восприняла она это очень благожелательно: улыбалась мне, строила глазки. Не иначе, считала постель лучшим выходом из ситуации. Но я думал иначе.

— Скажи ей, чтобы шла домой и никому ничего не говорила, — велел я. — И не вздумай сболтнуть лишнего — я пойму.

Облизнув разбитые губы, он что-то сказал девушке. Та тут же поднялась с кресла, схватила свою сумочку.

— Стой! — Я поймал ее за руку. Затем, порывшись в кармане, достал деньги и отсчитал примерно сто долларов местными тугриками. Вручил их девушке: — Держи. No police, о'key? Russian mafia! — Я провел рукой у своего горла, давая понять, что ее ждет в случае непослушания.

— All right! — ответила она, в ее глазах я уловил странную смесь радости и страха. Радовалась она, понятно, деньгам. Ну, а боялась, само собой, могущественной русской мафии.

— Отлично.