Трепещущий розовый язычок смешно подрагивал, увеличиваясь в размерах под их пристальными взглядами. Несколько песчинок пристали к поверхности клитора и половых губ. Младший из друзей попытался стряхнуть их. Однако шелковистая кожица оказалась влажной и липкой, и он смочил палец слюной, чтобы стереть налипшие крупинки. Ему пришлось проделать это несколько раз, чтобы тщательно очистить пунцовый бутон, распускающийся от его прикосновений. Прямо под эластичным отростком располагалась узкая щель, сперва показавшаяся молодым людям надрезом, оставленным острым лезвием ножа. Но при ближайшем рассмотрении выяснилось, что раны не было: вместо крови «надрез» сочился белесыми росистыми каплями. Тео уже хорошо знал о предназначении этой багряной щели, исследуемой тремя десятками пальцев, которые затем тщательно облизывались.

Когда молодые люди уже достаточно изучили внешние и внутренние контуры тела Моники и излучаемые им ароматы, Тео вновь взял инициативу на себя. Подобно строгому хореографу, помогающему ленивой балерине делать растяжку, он поставил нагую женщину на колени и, разведя их в противоположные стороны, наклонил ее торс вперед. Ноги ее дрожали от напряжения, и, с завязанными глазами, Моника едва не ткнулась лицом в горячий песок, но Тео, опустившись на колени у нее за спиной, вовремя поддержал ее. Его пальцы сдавили напряженные ягодицы, размыкая их, и девушка оперлась о его бедра, руками беспомощно шаря в сыпучем песке. Тео кивнул одному из своих друзей, и он, быстро сориентировавшись, тоже встал на колени, поддерживая Монику спереди. Самый младший из троицы продолжал стоять, словно окаменев от возбуждения, и лишь жадно пожирал глазами изящные очертания тела несопротивляющейся девушки, зажатой между двух его друзей.

Едва тело Моники приняло столь нескромную позу, сразу же всем стал ясен его огромный потенциал — ведь оно уже было подготовлено к любым вторжениям извне. Не сговариваясь, трое друзей одновременно спустили штаны перед ничего не видящей и безмолвной Моникой, обнажив три вздымающихся пениса с набухшими пунцовыми головками; крайняя плоть оттянулась так далеко, что едва не отделялась от стержня. Тео подал знак младшему из приятелей начинать.

Он тут же вошел в увлажненное влагалище Моники, растягивая багровую щель и заполняя вагину своим объемистым пенисом. Затем Тео ввел набухшую головку члена в анус девушки, пытаясь протолкнуть его как можно дальше. Хотя отверстие между раздвинутыми ягодицами было обильно умаслено после соитий с Андре, у Тео возникли трудности. Массажист был одарен менее крупным органом, чем его молодой соперник, что позволяло ему проникать даже в самые узкие проходы. Но Тео, прежде не имевший подобного опыта, не мог этого знать и не ожидал встретить сопротивление, а потому винил своего друга в том, что тот своим пенисом занял все пространство, перекрыв узкий проход, в который сам он проник лишь наполовину. Неразрешимость дилеммы лишь усилила его юношеский пыл. Он попытался растянуть эластичное кольцо вокруг толстого корня пениса пальцами, однако быстро убедился, что этот метод, хотя и довольно оригинальный — одобренный, кстати, и Моникой, которая сочла это изощренной формой «наказания», — был не самым удачным способом решения проблемы. Тонкая кожица натянулась до предела и, казалось, была готова лопнуть.

И вдруг Тео вспомнил, что делал его более опытный предшественник. Его упорство было наконец вознаграждено. Он раздвинул ягодицы Моники как можно шире и под давлением медленно ввел свой член до упора внутрь растрескавшегося прохода, чему способствовали остатки семени Андре.