Женщина тихо застонала, потом откинула со лба волосы.

— Я ужасно себя чувствую, — пробормотала она.

Андреа уже окончательно проснулась и удивлялась странной ситуации. Часы на туалетном столике показывали половину четвертого утра. Почему мисс Уиверн обратилась за помощью именно к Андреа, когда внезапно заболела проживающая в отеле женщина, ведь ее спальня находилась даже не на четвертом этаже? Возможно, мисс Престон, сестра-хозяйка третьего этажа, отсутствовала, и Уиверн временно присматривала за обоими этажами. Но почему не вызвать мисс Дикин со второго этажа? У нее есть опыт работы сиделкой.

— Я могу что-то сделать? — осведомилась Андреа.

— Да. Сходи в служебное помещение, приготовь чай и принеси сюда.

Андреа сделала, как было приказано, но на третьем этаже поднялся бы шум, если бы сестра-хозяйка третьего этажа обнаружила, что Андреа, работавшая всего лишь стажеркой и не имевшая даже статуса горничной четвертого этажа, нарушила заведенный порядок.

Она отнесла поднос с чаем, на котором стояли две чашки и сахарница в 379-й номер. Несомненно, мисс Уиверн тоже захочется чаю.

Мисс Уиверн подала чашку чая женщине, лежавшей в кровати:

— Хорошо, Ланздейл. Можешь идти в свою спальню. Думаю, что больная через несколько часов поправится.

Андреа вернулась в служебное помещение, проверила, выключен ли газ, и, тихо ступая, пошла по коридору.

Ночной портье, совершавший дежурный обход помещения, с усмешкой сказал ей:

— Поздновато вы бродите, мисс.

— Это не ваше дело, — ответила она вызывающе. — Вам полагается молча проходить мимо, если встречаете нас в коридоре.

Андреа пошла дальше, а портье открыл в стене маленький ящичек с застекленной дверцей и вставил ключ, чтобы автоматически отметить время пожарной проверки на этаже.

Вернувшись в свою комнату, Андреа пожалела, что осадила портье. Почему он проверял третий этаж и оказался там именно в это время?

Она легла в постель, утешая себя мыслью, что до шести осталось еще два часа.

У Югет как раз было два выходных дня подряд. На этот раз она, как положено, попросила служебный пропуск и уехала в Лондон на встречу с французами, так что обошлось без ее бесконечных вопросов.

Мисс Уиверн, которая завтракала в комнате для служебного персонала, не появилась, и Андреа решила, что ей пришлось остаться с больной женщиной.

Андреа вернулась к исполнению обязанностей официантки и сожалела, что ей не удалось подольше поработать в цветочном отделе у мисс Хитон. Это был полезный опыт. Но одна из помощниц мисс Хитон уже поправилась, и мисс Хитон решила, что не нуждается больше в помощи Андреа, которая не поняла, было это комплиментом или ей хотели сказать, что от нее мало толку.

Андреа накрывала служебные столы к ленчу, когда старший официант сказал ей, что ее немедленно вызывают к менеджеру, отвечающему за подбор персонала. Когда она пришла к нему, он строго взглянул на нее и сказал, что ее требует к себе главная сестра-хозяйка.

Запыхавшись, Андреа постучала в дверь кабинета тети Кэтрин.

— Садись, Андреа, — сказала ей миссис Мейфилд, когда она вошла.

Пока ее тетя делала какие-то записи у себя в блокноте, Андреа вспоминала события последних дней, чтобы понять, в чем она провинилась. Ее совесть была почти спокойна, хотя никогда нельзя быть уверенной, будучи стажеркой, что ты, сама того не желая, не совершила какого-то серьезного проступка или не угодила кому-нибудь из старшего служебного персонала.

Тетя Кэтрин повернулась к племяннице и строго спросила:

— У тебя вчера был выходной, часть дня и вечер?

— Да, мадам.

— Будь любезна, расскажи мне, как ты провела время.

Поскольку Андреа колебалась, миссис Мейфилд продолжала:

— Я думаю, это в твоих интересах.