|
Вова видел такие кресты на старинных картинах. Они украшали груди вельмож среди прочих наград. Впрочем, у креста имелась еще одна особенность. В верхней и нижней его частях, наискосок друг от друга, хорошо различимы полумесяцы, рога которых направлены к перекладине креста, и шестиконечные звезды. Здесь тоже имелась непонятная надпись. Торец монеты, или, другими словами, гурт, был неровен. Да и сама она не идеально круглая, а словно вырублена зубилом из большого листа металла. Само же состояние монеты оставляло желать лучшего. Ее поверхность была усеяна мелкими царапинами, а с одного края имелась приличных размеров щербина, словно кто-то пытался надкусить ее край. Судя по всему, перед Вовой лежал талер. Причем очень древний. Начиная что-либо коллекционировать, пытливый ребенок старался подготовиться теоретически, поэтому читал соответствующую литературу. Он знал, что талеры начали чеканить с начала шестнадцатого века и первое время год выпуска на монетах не ставили. Теперь такая монета попала в его руки. Видимо, стоила она очень дорого. Наташка, конечно же, не знала ее истинной цены, и поэтому монету у нее можно выменять. В порыве любознательности мальчик решил перевести изображение монеты на бумагу. Для этого он вырвал из блокнота листик, положил под него монету, потом осторожно стал водить грифелем карандаша по его верхней поверхности. Постепенно на бумаге стали проявляться контуры монеты, пятиконечная звезда и надписи по бокам. Точно так же Вова перевел на листок и реверс монеты. Некоторое время он любовался на свою работу, потом засунул листок с изображением монеты в лежавший на парте учебник географии и вновь стал вертеть в пальцах интересную штуковину.
– Ничего штучка, – сообщил на перемене Вова, возвращая монету девочке. Она польщенно улыбнулась. – Может, сменяем? – продолжил Вова. – Нет, – категорически отвергла предложение мальчика Наташа. – Ты же еще не знаешь, на что. – Да хоть на что. Она мне нравится. Носить буду на шнурке. – В школе не поносишь. Не разрешат. – На улице тогда. Скоро лето, каникулы… – Отберут, – веско произнес Вова. – Не отберут. – Вот увидишь. И потом, что это за мода на шее монеты носить? Жаба правильно сказала: ты же не собака. – При чем тут собака. Монета красивая… – Не спорю, красивая. Но ты же не знаешь, что я за нее предложу. – Ну что? – А что ты хочешь? – Куклу! – Какую куклу? – Чтобы у нее глаза закрывались. – Ты разве маленькая? Куклу тебе… Нужно смотреть на жизнь более прагматично. – Чего-чего? – Прагматично… Практически, другими словами. Не мечтать о всякой чепухе, наподобие дурацкой куклы, а стремиться к чему-то необходимому в жизни. Нужному! – А собаку можно? – Какую собаку? – Щенка немецкой овчарки. – С ума сошла! А родители тебе разрешат держать собаку? – Не знаю. Наверное, нет. – Вот видишь. И потом, щенок очень дорогой, а монета твоя дырявая. – Пускай дырявая. Ведь тебе она нужна. – Мало ли… Все имеет свою цену. Щенок, надо думать, рублей двадцать стоит. И тебя вместе с ним из дома выгонят. – Не выгонят! – Ты сначала узнай: выгонят или не выгонят. – Ну хорошо. Не нужно собаку. А что же ты предложишь? – Давай так. Приходи завтра в школу пораньше. Сядем в классе и, пока никого нет, поменяемся. На том они и порешили. Весь вечер Наташа вертела монету перед глазами. Она разглядывала ее, нюхала и даже облизывала. |
