Софа уже взлетела и зависла в полу­метре над каменным полом.

Тремя быстрыми рывками Тинка со­рвала картины с крючков. Казалось, они сами прыгнули ей в руки. Прижав их к груди, девочка повернулась к софе и подпрыгнула. Она почувствовала под собой мягкое тело и услышала звук, по­хожий на тот, когда из надувного матра­са выдавливают последний воздух.

Софа ракетой рванула вверх и затор­мозила у самого потолка гостиной. Тре­ща по швам и покачиваясь, она опусти­лась вниз и закрыла отверстие в полу.

Из-под Тинкиного живота раздался приглушенный голос:

Вы слышите самого плоского кота в мире. Слезай!!!

Не переставая извиняться, Тинка от­катилась в сторону. Казимир посмотрел на нее карающим и строгим взглядом. Он часто дышал, будто снова надувал себя.

У тебя талант, — проворчал кот.

К чему? — пожелала знать Тинка.

К расплющиванию!

На обиды не было времени. Тинка произнесла только:

Подумаешь! — и принялась рас­сматривать картины.

Каждая картина обладала силой од­ного колдовского заклинания. В первую очередь надо освободить Лисси. Тинка спрыгнула с софы и побежала в кори­дор.

Эй, иди сюда и посвети мне! — за­кричала она Казимиру.

Я что — фонарик? — обиженно пробурчал он, но все же подошел.

Колдовское заклинание звучало как «фиксус-тутус», и если Тинка хотела его отменить, то надо было исполнить колдовской хлопок наоборот, при кото­ром большие пальцы касаются мизин­цев. Тинка выставила ногу вперед, под­няла руки, произнесла заклинание и хлопнула один раз.

Лисси осталась неподвижной.

«О нет! Надо же хлопнуть три ра­за», — вспомнила Тинка и сделала вдо­гонку недостающие хлопки.

Раздались грохот и треск, будто нача­лось землетрясение. Тинка в испуге ози­ралась по сторонам.

Дрожали полки на стенах, опасно раскачивались кристаллы. Один за дру­гим они стали падать на пол. Тинка от­тянула пуловер, сделав из него подобие сачка. Она прыгала и металась по кори­дору, как мартовский заяц, пытаясь пой­мать каждый кристалл, чтобы он не упал на пол и не разбился.

Неплохая реакция, — сухо конста­тировал Казимир.

Гвалт закончился. В Тинкином пу­ловере оказалось много кристаллов, под тяжестью которых он оттянулся вниз. Но осколки все равно лежали на полу.

С этим номером ты можешь высту­пать в цирке, — добавил кот.

Это значит... одно колдовское за­клинание... пропало? — спросила Тинка шепотом.

Казимир с важным видом кивнул.

Осталось еще два! — воскликнула Тинка.

Ей хотелось дать себе пощечину. Она знала, что именно сделала неправиль­но, и приготовилась к новой попытке. В этот раз все получится. Непременно.

Фиксус-тутус! — прокричала она, и ее голос слегка дрожал.

Трижды Тинка хлопнула колдовским хлопком наоборот.

Раздался обрывок крика. Лисси про­будилась от оцепенения и задумчиво ог­ляделась по сторонам:

Где она? Это не Грит!

Тинка обняла сестру и прижала ее к себе.

Кто-нибудь мне объяснит, почему этой девочке надо обязательно все расплющить? — громко спросил Кази­мир.

Ужин был очень скромным. Лисси нашла в своем рюкзаке яблоко и черст­вый бутерброд. Всем этим она подели­лась с Тинкой, которая рассказывала ей, что произошло. Казимир лежал между ними, разрешая себя гладить и чесать, и мурлыкал от удовольствия.

Возле себя Тинка положила три кар­тины. На двух рисунка не было — лишь белые холсты в рамах. На треть­ей была изображена девушка, танцую­щая в юбке из мочала, бедро отведено в сторону, а руки грациозно подняты вверх.

Еще одно колдовское заклина­ние, — озабоченно подытожила Тин­ка.