Я все пыталась найти границу, место, где видимая всем часть «Розы», переходила в другую… Но ее не было. «Белая роза» так и осталась «Белой розой», даже когда мы совершенно точно перешли на «призрачный» этаж, разницы не обнаружилось никакой. Та же роскошь вокруг и ни следа запустения или тления.

— Вы чем-то удивлены? — поинтересовался Жак, заметив, как я верчу головой.

— Ну… Вокруг все такое… живое… — ляпнула нелепость я.

— Разумеется, мисс, — ответил мне дворецкий. — А каким, по-вашему, здесь все должно быть?

Слова вырвались сами собой:

— Но вы же все мертвые!

Жак тихо рассмеялся.

— Это спорное утверждение, мисс. В «Розе» нельзя умереть.

Ответ показался мне настолько жутким, что больше вопросов я не задавала.

С каждым шагом музыка становилась все громче, как и разговоры, смех…

А потом в меня врезался мальчик. Совсем маленький мальчик, ему было года три-четыре на вид. Светловолосый голубоглазый ангел, одетый в голубые бриджи и белую рубашку. Судя по одежде, родился он в двадцатом веке.

Сперва он испуганно охнул, а потом просто обнял меня за ноги, поднял голову и доверчиво заглянул в глаза.

— Ты будешь жить с нами теперь? — чуть картавя спросил ребенок. — Ты мне нравишься. Давай поиграем.

Карапуза от меня отцепил Жак.

— Нет, месье Сандер, эта девушка не будет с нами жить. Она гостья.

Мальчик обиженно надулся и топнул ножкой.

— Но в «Розе» не бывает гостей!

Я вглядывалась в лицо ребенка, в то, как он гримасничал…

— Ты ведь Дюпон? — спросил я маленького Сандера.

Тот фыркнул, гордо задрав нос. Нос, несомненно, фамильной формы.

— Да. Я Дюпон! Александр Фабиан Дюпон!

Свое имя он произнес почти не картавя, как будто долго тренировался. Возможно перед зеркалом.

— Первенец нынешней Мадам, — тихо пояснил Жак, беря мальчика за руку. — Пойдемте, месье. Наверняка вас ищет месье Грегори.

Это… мой дядя, стало быть. И сейчас дворецкий отведет его… к моему деду. Который покончил с собой.

— Так тут все Дюпоны? — выдавила из себя я.

Этот мальчик был совершенно точно мертвым. Но выглядел как обычный, нормальный ребенок. И вел себя также.

— В «Розе» только те ваши родственники, которые умерли в ней, — пояснил Жак, закрыв перед этим уши Сандеру. — Поэтому основателя рода вы здесь не встретите. И некоторых других членов семьи, что покинули мир за пределами дома. «Роза» всегда заботится о своих хозяевах.

Ага. Вот только непонятно, кто же тогда здесь на самом деле хозяин: дом или живущие в нем люди, которые даже после смерти остались в этих стенах.

— Идемте, мисс Тесса, — позвал меня дворецкий, идя вперед. Мальчик так и повис на его руке, что-то увлеченно рассказывая на уже ставшей мне привычной смеси английского и французского.

Жак двигался по коридору, а я неуверенно шла вслед за ним, испуганно озираясь. Если «живые» этажи были погружены во мрак, то здесь свет буквально слепил, все видно было как днем.

Заиграл вальс. Что-то знакомое, но я плохо разбиралась в классической музыке, она меня никогда особо не интересовала. Наверное, где-то здесь даже и танцуют. Бал призраков в призрачном доме…

— Я, наверное, выгляжу неподходяще, — спохватилась я уже у самых дверей комнаты, из которой доносились голоса и звуки вальса. Вряд ли толстовка и джинсы покажутся моим почившим родственникам подходящей одеждой для светского мероприятия.