Андрей тоже сходил в загс снова и доволен своим вторым браком, у него умная, заботливая жена, которую зовут Нина. Фронтмен «Кладбища» обожает дочку Анюту. О Мите он не забыл, алименты Анжеле переводил регулярно, но с сыном отношений не поддерживал. Подросток не изъявлял желания встречаться с отцом, а для Пасынкова мальчик был абстрактной единицей – ему трудно любить ребенка, с которым он не живет бок о бок.

Но вдруг Анжела без приглашения приехала к Андрею домой и устроила дикую истерику. Нина с мужем еле‑еле успокоили ее и услышали от нее следующее заявление:

– Не нужны мне твои алименты! Наоборот, мы с мужем готовы тебе платить деньги на содержание Дмитрия, только забери мерзавца от нас!

– Что случилось? – удивился Андрей.

И услышал неприятную информацию: Митя не желает учиться, сменил уже четвертую школу, из трех предыдущих его выгнали за хулиганство, двойки и воровство.

– Ты, наверное, не даешь парню карманных денег? – возмутился отец. – Это неправильно!

Бывшая жена сжала кулаки.

– Нашелся воспитатель! Где ты был, когда Митька в пеленках лежал, ходить учился, в первый класс потопал? Чьи гены у мальчишки? Моих там и в помине нет, зато твоих – полный набор. Точно, я парню деньги в кошелек не кладу. Спросишь, почему? Да потому, что Дмитрий с десяти лет курить начал! Я его во дворе с сигаретой поймала, выдрала, а он объявил: «Буду как папа! Могильщик даже поет с сигаретой во рту!»

– Муж давно бросил курить, – возразила Нина.

– Молодец, – с издевкой заметила Анжела. – Надеюсь, теперь Андрюшенька не шляется по бабам, не купается в коньяке, не курит косяки и не нюхает волшебный порошок, чтобы ощутить прилив творческого вдохновения. А в былые годы, помнится, высыпая на стол «дорожку», он мне внушал: «Секс, наркотики и рок‑н‑ролл неразделимы. Мне «кокс» необходим для обретения энергии, все великие музыканты пользуются «снежком». Не нравится? Не живи с певцом и гитаристом».

– Мне было двадцать лет, – пробормотал Андрей. – Чего не сделаешь по молодости? Сейчас я совсем другой.

– Отличное заявление! – заорала Анжела. – Но ты как‑то забыл, что имеешь сына, а тот, на беду, твой фанат. Митька собрал группу, пытается сочинять тупые песни, курит, пьет.

– Ну, Анжел, это пройдет, – загудел рокмен, – не пугай парня.

– Ему еще шестнадцати нет, а он неделю назад чуть не умер от передозировки, еле спасли, – взвизгнула бывшая супруга. – Андрей, твой сын – законченный наркоман.

– Он и ваш ребенок, – решила защитить мужа Нина.

– Нет, это не так, – возразила Анжела. – Моя доченька Маша отличница, обожает читать, играет в куклы, занимается спортом и, слава богу, ненавидит музыку. Короче, или забираете Дмитрия, или он станет бомжем. К себе в дом я его больше не пущу, терпение лопнуло.

Андрей с Ниной приняли Митю в свою семью. Не стоит рассказывать, через что пришлось пройти им, прежде чем Андрей принял решение уложить сына в клинику Волкова. Дмитрий провел там почти три месяца и вышел другим человеком.

– Конечно, денег Федор Николаевич берет лом, – вздыхал сейчас Пасынков. – Нам с Ниной пришлось приостановить строительство загородного дома, и даже непонятно, когда мы его продолжим. Но каков результат! Дмитрий полностью реабилитировался, вернулся в школу, забыл и про алкоголь, и про наркоту, и про курево. Вот только потом…

Гость умолк.

– И что же случилось потом? – спросила я.

– Сын стал странным, – продолжал, тяжело вздохнув, музыкант.