— Эй, приятель! — заверещал он. — Куда ты направляешься?

— Кажется, я забыл ключи в машине, — ответил я, пытаясь освободиться от смертельного захвата. Но Винс, сильнее сжав пальцы, поволок меня еще настойчивее.

— Нет, нет, нет, — повторял он, направляясь к бездонной чаше с пуншем. — Это — твое торжество, и ты никуда не уйдешь.

— Вечеринка просто замечательная, Винс, — улыбнулся я, — но мне надо…

— Выпить! — подхватил он, опустил чашку в жидкость и сунул ее мне, залив пуншем мою рубашку. — Вот то, что тебе надо. Банзай!

Свою чашку он вначале поднял, а затем опустошил. Слишком большой глоток, к счастью для всех заинтересованных, вызвал у Винса приступ кашля, и я успел ускользнуть, пока он, согнувшись вдвое, судорожно хватал воздух.

Прежде чем Винс появился в дверях, я сумел не только выйти из дома, но и прошагать половину вымощенной булыжником дорожки.

— Эй! — крикнул Винс. — Ты не должен уходить. Скоро прибудут стриптизерши!

— Я быстро вернусь, Винс! А пока приготовь мне выпивку.

— Правильно! — ответил он с фальшивой улыбкой. — Ха! Банзай!

Весело помахав мне рукой, Винс вернулся в дом, а я стал высматривать Доукса.

Он так долго парковался на противоположной стороне улицы, что я должен был бы сразу увидеть его. Но этого не случилось. Разглядев наконец коричневый «таурус», я понял, насколько мудро поступил сержант. Он обосновался чуть дальше по улице под большим деревом, полностью затенявшим свет уличных фонарей. Так должен был бы поступить человек, пытающийся спрятаться, но в то же время подобная позиция позволяла доктору Данко быть более уверенным в том, что он может подкрасться незамеченным.

Я направился к машине, стекло опустилось.

— Его пока нет, — сообщил сержант Доукс.

— Предполагается, что ты приехал сюда выпить, — заметил я.

— Я не пью.

— Кроме того, ты явно не посещаешь вечеринок, иначе бы знал, что их не проводят, сидя в машине под сенью деревьев.

Доукс промолчал. Дверца распахнулась, и сержант вышел из автомобиля.

— Что ты намерен предпринять, если доктор сейчас появится? — поинтересовался он.

— Надеюсь, меня спасет обаяние, — усмехнулся я. — Давай войдем в дом, пока там еще кое-кто сохранил сознание.

Мы пересекли улицу, шагая рядом, но за руки не держались. Но все это выглядело настолько странно, что ничего не изменилось бы, даже если бы мы шагали в обнимку. Из-за ближайшего угла улицы вдруг вынырнула и направилась в нашу сторону какая-то машина. Мне захотелось убежать и спрятаться за кустом олеандра, но я так горжусь своим умением владеть собой, что едва взглянул на приближающийся автомобиль. Он катил неторопливо, и прежде чем оказался рядом, мы с сержантом успели перейти улицу.

Доукс оглянулся, чтобы повнимательнее изучить машину, и я последовал его примеру. Из окон транспортного средства на нас смотрело несколько угрюмых подростковых лиц. Один подросток повернулся и сказал что-то своим приятелям. Те рассмеялись. Автомобиль промчался мимо.

— Нам лучше войти в дом, — произнес я. — Они показались мне очень опасными.

Доукс, проследив, как машина развернулась в конце улицы, продолжил путь к дому Винса. Я обогнал его и распахнул перед ним дверь.

Я отсутствовал несколько минут, но число тел успело возрасти. Два копа из тех, что задержались возле источника пунша, распростерлись на полу, а кубинский иммигрант из Саут-Бич блевал в пластиковый контейнер, где незадолго до этого находился салат «Джелло».