— А шеф знает, что Веймаут здесь? — спросил я, посмотрев ему прямо в лицо.

— Ни в коем случае! И поумерьте свой гнев, Гревилль. — Смит улыбнулся, и я почувствовал, что злость моя действительно бесследно исчезла. — Я, видите ли, с некоторых пор не совсем доверяю сэру Бартону, — добавил он.

— Что-о?!

— Да вы не волнуйтесь. Вам я не доверяю тоже. Вы ведь оба находились под влиянием Фа Ло Ше. Кстати, сегодня ночью я не доверяю еще и Райме.

Я резко вскочил с кровати, на которую успел было усесться. Во внезапной тишине, будто рев разгневанного животного, откуда-то издалека донесся раскат грома.

— Какого черта, что вы имеете в виду?

— Тс-с, — укоризненно прошептал Смит, невозмутимо глядя на меня. — Помните, я сегодня вечером рассказывал, как встретился с привидением?

— Ну?

— Так это была чистая правда. Увы, ему удалось от меня ускользнуть. И знаете, кто был «привидением»? Фа Ло Ше! Тише! Не повышайте голоса. У меня есть все основания так считать. Это, кстати, произошло после того, как вы покинули кабинет Бартона, но до того, как попрощались с Раймой.

Я ошеломленно смотрел на него, не в силах ничего сказать.

— Не будем забывать: вы ее признанный возлюбленный, — добавил он. — А она, между прочим, совершенно очаровательна. Примите мои поздравления… а заодно добрый совет: при встрече с нею не увлекайтесь поцелуями…

— Райма была просто одержима мыслью, что кто-то прятался в том большом китайском шкафу, — вспомнил я. — Но она так и не смогла себя заставить это проверить.

— Вполне в ее характере, — прокомментировал Найланд Смит. — Вы, наверное, помните, что я покинул кабинет Бартона раньше вас?

— Да, конечно.

— Тот шкаф, о котором идет речь, стоит рядом с колонной винтовой лестницы. Поэтому, хотя библиотека была ярко освещена, он оставался в глубокой тени. Это очень старая вещь, Гревилль, я давно с ней знаком и знаю, что она обладает кое-какими секретами. Кроме лакированных дверец с фасада, сзади там есть еще одна — более скромная и весьма неплохо замаскированная.

— Вы имеете в виду…

— Именно. Выйдя из кабинета, я заметил странную пассивность в поведении Раймы, и это меня заинтересовало. Она не читала, хотя книга лежала у нее на коленях, а напряженно всматривалась в окно.

— Стало быть…

— Стало быть, возникшее у нее позже подозрение было основано на вполне реальном факте. В шкафу прятался я.

— Но когда…

— Когда я ушел? Не краснейте. В тот момент, когда в библиотеке появились вы, я незаметно ускользнул через дверь, ведущую в комнаты слуг; она находится как раз за лестницей. Потом через восточное крыло вернулся обратно в кабинет и стал ждать сигнала Веймаута. В моем расследовании я наткнулся еще на одну маленькую проблему, потому и решил воспользоваться обличьем привидения.

— Что за маленькая проблема?

— Гепард.

— Гепард?

— Прирученный гепард. Гревилль, куда более чувствителен к присутствию в доме чужих, чем любое домашнее животное. К нынешним гостям Бартона он уже успел привыкнуть, но если бы в доме появился новый человек, эта милая киска подняла бы своим воем все поместье. Я подозреваю, что ее одурманили.

— Боже мой! Вы правы!

— Знаю, что прав! Я, понимаете ли, брожу вокруг в своем монашеском одеянии, а он храпит, как слон! Впрочем, продолжайте, пожалуйста.

По мере способностей я описал пассивный страх, овладевший Раймой, как я пытался ее успокоить, и уверен, что она пришла в норму.