– Я не продавала тело! – выкрикнула Дертоса.

Она отчаянно дернулась в руках Туризинда, но тот преспокойно закрыл ей рот ладонью и осклабился в ответ на вопросительный взор друида с темными волосами.

Рыжеволосая женщина с длинным копьем, украшенным кистями, вышла вперед и остановилась перед Дертосой.

– Я была той, что дала тебе твое имя, – произнесла она. – Берегись, как бы я не отняла это имя у тебя! Презренная женщина, я сожалею о нашей дружбе!

Она плюнула Дертосе под ноги и отошла в сторону, отвернувшись. Слезы покатились по лицу Дертосы. Туризинд чувствовал, как она дрожит, и усилием воли подавил в себе жалость.

Однажды он уже пожалел женщину. Та просила о помощи, что-то лепетала о своих голодных детях, которые остались в подвале… Молодой наемник, как распоследний дурак, полез в этот подвал – спасать голодных детей. И нарвался на засаду. Если бы не друзья, лежать бы Туризинду мертвым. И проклятая шлюха выплясывала рядом, пока Туризинда пытались убить, и орала:

«В горло бей! В горло! Перережь ему горло!»

Нет уж. В последний раз он пожалел тогда женщину. Впоследствии ни одна из них не дождалась от него пощады. Он мог приказать, чтобы отпустили девушку, которую расстелили, желая изнасиловать; мог даже сунуть монетку какой-нибудь оборванной бабе, но пойти выручать попавшую в беду женщину или поверить на слово заплаканной красавице – от этого увольте.

Предводитель друидов спокойно приказал:

– Привяжите ее к дереву. Выберите дерево сухое, чтобы она не повредила живому.

Двое друидов приблизились к Туризинду и забрали у него Дертосу. Она покорно пошла за ними, только раз обернулась и растерянно посмотрела на наемника. Он отвел взгляд. Ему не хотелось, чтобы она знала: его тронула ее доверчивость. Она до последнего мгновения надеялась, что Туризинд вступится за нее.

Но этого не случилось. Ее привязали между двумя деревьями, растянув ее руки. Рубаха Конана, в которую была одета Дертоса, доходила ей до колен; она была босой. Ее густые черные волосы волной падали ей на плечи, непослушная прядь закрыла один глаз и как будто перечеркнула прекрасное лицо. Как и во время экзекуции в Ювауме, Дертоса сохраняла странное, нечеловеческое спокойствие. Туризинда поразила ее способность мгновенно покоряться судьбе и принимать любые удары, какие та ни наносит.

Предводитель друидов подошел к Дертосе и сам проверил, хорошо ли она привязана. Тонкие кожаные ремешки обвивали ее запястья, они впивались в кожу, но не причиняли особенной боли. Друид взял ее за подбородок, поднял голову. Волосы упали девушке на спину. Она закрыла глаза.

– Посмотри на меня, – приказал друид.

Веки послушно поднялись.

– Ты расскажешь нам все,- тихо произнес он. – Хочешь ты этого или нет.

– Я… не все помню, – отозвалась она.

– Ты вспомнишь, – ответил он с жутковатой уверенностью.

Дрожь прошла по телу Дертосы. Друид наклонился над ней и поцеловал ее в лоб.

– Ты вспомнишь обо всем, – повторил он. И добавил тихо: – Мне жаль тебя, дитя, но иначе я поступить не могу.

Он отвернулся и махнул рукой одному из друидов. Молодая девушка с серебряными волосами, похожая на Эндоваару, – может быть, его сестра, – выступила вперед. В руках у нее был маленький, сильно изогнутый лук.

– Нет!

Дертоса выгнулась всем телом и закричала. В ее глазах появился ужас. Ремешки сильнее впились в кожу, по левому запястью потекла кровь – пытаясь вырваться, Дертоса поранилась.

– Нет!

Не обращая никакого внимания на бьющуюся пленницу, лигурейка с серебряными волосами подняла свой лук. Туризинд увидел, что она положила на тетиву первую стрелу. Это были короткие стрелы с пестрым оперением.