- Да я же тебе говорю, что здесь тебя ждет один китаец, - повторила мексиканка, и от этих слов сердце Элизы екнуло так, будто всю ее лягнула сама ослица.

- Тао! – только и успела крикнуть, рванувшись с места.

Но войдя в гостиную, девушка оказалась лицом к лицу с совершенно другим человеком, почему пришлось помедлить несколько секунд и только затем признать в нем своего друга. У того уже не было прежней косицы, носил коротко остриженные волосы, густо напомаженные и зачесанные назад. Теперь пользовался круглыми очками в металлической оправе и одевался в темный костюм, состоявший из сюртука, жилета с тремя пуговицами и отлично подогнанных брюк. К тому же, на руке висели пальто с зонтиком, а в другой молодой человек держал шляпу-цилиндр.

- Бог ты мой, Тао! Что с тобой произошло?

- В Америке следует одеваться американцем, - улыбнулся он.

В Сан-Франциско на него напали трое драчунов, и не успел тот отстегнуть от своего пояса нож, как был оглушен ударом палкой, причем такое издевательство над «небожителем» немало их развлекло. Чуть пошевельнувшись, понял, что лежит в каком-то переулке, весь в нечистотах, с перемятой косицей, обернутой вокруг шеи. Это и вынудило принять решение сделать стрижку и одеваться как остальные простачки. Такой новый облик выделялся в толпе китайского квартала, но вскоре понял, что человека в подобном виде принимают за его пределами гораздо лучше, к тому же открывают двери мест, куда ранее было просто не попасть. Возможно, он был единственным китайцем, кто разгуливал по городу в данном обличье. Коса считалась священной, и решение с ней распрощаться было обусловлено намерением не возвращаться более в Китай и твердо обосноваться в Америке, тем самым, совершив непростительное предательство императора, родины и всех предков. И все же костюм с прической определенно изумляли, указывая собой явную принадлежность к американцам. Более того, Элиза просто не могла оторвать от него глаз: перед ней словно стоял незнакомец, которого нужно было узнавать заново, причем с самого начала. В качестве обычного приветствия Тао Чьен наклонился несколько раз, но девушка подавила в себе сильный, обжигающий тело, порыв его обнять. А ведь когда-то они неоднократно спали бок о бок, ни разу сознательно друг друга не касаясь, разве подобное могло произойти лишь во сне.

- Думаю, что когда ты был китайцем сверху донизу, то нравился мне больше, Тао. Теперь же я тебя совершенно не знаю. Позволь мне почувствовать твой запах, - попросила девушка.

Смутившись, молодой человек застыл на месте, пока она, словно собака свою добычу, обнюхивала друга, заново учуяв еле заметное благоухание моря, тот же самый бодрящий запах прошлого. С такой стрижкой и в строгом костюме он выглядел гораздо старше, оставив далеко в прошлом свой изящный молодой облик. Теперь как-то даже похудел и казался еще выше, а на бесхитростном лице стали заметнее выступать скулы. Элиза с удовольствием осмотрела очертания рта, ведь отлично помнила его заразительную улыбку и идеальные зубы, однако подзабыла пленительную форму знакомых губ. Не ускользнула из внимания девушки и некая тень во взгляде молодого человека, хотя и подумала, что последняя являлась результатом ношения линз.

- Как же было здорово тебя увидеть, Тао! – и ее глаза застелили слезы.

- Я не мог приехать раньше, у меня просто не было твоего адреса.

- Сейчас ты мне тоже нравишься: хотя и похож на могильщика, но все же красивый.

- Именно этому делу я теперь себя и посвящаю, я могильщик, - улыбнулся он.