|
Она хотела, чтобы он убрался из отеля и из ее жизни. Он как громадная туча на безоблачном небе висел над ее головой. Она чувствовала, что пока он не уедет, она не сможет примириться с оставшимися в ее душе сомнениями, связанными с тем, что особняк принадлежит не ей. Он всегда вставал между ней и тем, к чему она стремилась приспособиться. А что касается ее чувств к нему, то они перепутались и находились в полном беспорядке, волновали и беспокоили ее. Люси была сбита с толку, так как Джош больше никогда не пытался довести ее до такого сильного потрясения, как при первой их встрече; Люси казалось, что ее тело постоянно сопротивляется разуму. Девушка, опустив глаза, обратилась к Бартону:
— В этом нет смысла. Из этого ничего не получится. — В некотором отношении я согласен с вами, — спокойно ответил он, чтобы заставить ее от удивления взглянуть на него. Так и произошло, Люси тотчас же быстро посмотрела на него сквозь пушистые ресницы. — Есть ли смысл во временном перемирии? Мы должны двигаться вперед к полному искоренению зла, если хотим добиться чего-то стоящего. Бартон резко и грубо прижал ее к себе и с нетерпением впился своими губами в ее уста. Скрытое желание загорелось внутри, дикая страсть вспыхнула огнем и охватила ее тело, заставляя пульс биться быстрее, и на вершине лестницы двое людей, находясь в объятиях друг друга, окунулись в мир сладостного, обжигающего чувства, пока двери внизу резко не распахнулись, выпуская из зала поток восторженных зрителей. Бой был окончен. Джош освободил Люси из своих крепких объятий, и она поспешила в игральный зал, взволнованная и потерявшая самообладание, на ходу приглаживая несколько растрепавшихся вьющихся локонов. К тому времени как первые игроки заняли столы, воздух наполнился сигаретным дымом, клубящимся около канделябров, послышался звук вертящейся дребезжащей рулетки вместе с хлопаньем карт и подбрасыванием игральных костей. Люси снова пришла в себя. Но щеки все еще оставались румяными, и сев на стул, чтобы наблюдать за игрой «Фараон», она никак не могла сосредоточиться и сконцентрироваться, потому что в голову лезли мысли о произошедшем. Боковым зрением она видела Джоша, он успел переодеться в вечерний костюм и сейчас, собираясь сесть за столик, расположенный недалеко от рулетки, быстро и лукаво взглянул на нее, перед тем как занять свое место. Он заказал себе ужин. Люси пыталась забыть о его присутствии, но вместо этого ей стало казаться, что, кроме них двоих, в комнате никого нет, остальные люди растворились в легкой дымке. Раньше он часто подсаживался к игрокам за карточный стол и иногда даже играл, не беспокоя ее своим присутствием, но этот неожиданный поцелуй после долгого периода его равнодушия снова привел ее в состояние неописуемого восторга, который она испытала ночью, находясь с ним в Солнечном доме. «А может, я влюбилась в него?» Люси никогда еще не была так смущена и сбита с толку и не ощущала такого дикого, неудержимого желания. Когда новый игрок занял освободившееся место за столом, чтобы присоединиться к игре «Фараон», Люси не взглянула на него, что было обычным для нее делом, пока тот не попросил карты. Он обратился к ней на итальянском языке. Люси повернула голову и, испытав одновременно ужас и шок, уставилась на мужчину, онемев на мгновение. Это был Доменико! Любезный, почтительный, самодовольный, безукоризненно одетый, он буквально пронизывал ее острым взглядом. — Добрый вечер, Люси. Сколько лет, сколько зим. Ее единственным желанием было немедленно бежать от него. Она резко поднялась и подала знак помощнику крупье заменить ее. Приподняв атласную юбку, она вышла из-за стола и стремительно двинулась к двери, скрытой за деревянными панелями. Никогда она не думала, что через нее придется бежать от страха и ужаса, внушенного Доменико. Вытянув руку, Люси нащупала задвижку, потянув за которую, отперла дверь и оказалась в узком темном коридоре, ведущем к арке и тусклому свету. |
