Но Китти боится возвращаться домой. Она у меня в комнате. Мне все время приходится твердить ей, что все хорошо, что она правильно поступила, рассказав о своей хозяйке. Я обещала позаботиться о ней.
— Ах, Герти…
Она бросилась ко мне, и мы крепко обнялись.
— Я так рада, что вы спаслись, мисс. Я счастлива, что смогла вам помочь. Принести вам что-нибудь поесть?
— Только кофе. Я хочу поскорее встать.
— Я этим займусь, — сказала она и торопливо вышла.
Я лежала в кровати, удивляясь услышанному, и не могла поверить, что это правда.
Я быстро умылась, оделась и выпила кофе. Должна признаться, что ощущала легкое головокружение, но не от того, что плохо себя чувствовала, а от всего случившегося.
В голове все смешалось: страшные моменты, когда я летела вниз, разговор с леди Констанс, спасение, рассказ Герти, — и надо всем этим доминировало признание Родерика в любви.
Я хотела видеть его больше всего на свете.
Когда я уже была готова спуститься, я подошла к окну и увидела Родерика, следившего за моим окном. Он заметил меня.
— Я спускаюсь! — крикнула я.
Я побежала вниз по лестнице. Он быстро шел мне навстречу и, подойдя, взял мои руки в свои.
— Ноэль, как ты себя чувствуешь? Чудесно видеть тебя! Я сижу здесь с тех пор, как Герти сказала, что ты собираешься вставать.
— Я так хотела поговорить с тобой.
— И я тоже. Ты хорошо спала?
— Я ничего не помню с того момента, когда выпила успокоительное, а затем проснулась и увидела солнечный свет, струящийся в комнату.
— Мне снились кошмары, мне казалось, что мы не можем тебя вытащить.
— Забудь обо всем, я же здесь.
— И ты всегда будешь со мной, Ноэль. Давай сядем и поговорим. Я люблю тебя, Ноэль. Очень люблю. Я хотел сказать тебе об этом уже давно. Но после смерти мамы ты замкнулась. Я боялся, что ты еще не можешь ни о чем другом думать. Я говорил себе, что мне следует подождать, пока ты немного придешь в себя. Но вчера слова любви вырвались помимо моей воли. Я не мог сдержаться.
— Я очень рада!
— Означает ли это, что ты тоже любишь меня?
Я кивнула, и он положил мне руку на талию и прижал меня к себе.
— Нам не нужна долгая помолвка, — сказал он. — Отец будет очень рад. Это верный способ удержать тебя здесь.
— Я вдруг стала такой счастливой, — призналась я. — Я думала, что уже никогда не смогу быть счастлива. Все казалось таким мрачным… Я ненавидела Лондон. Там все напоминало о ней… И там я была вдали от тебя. Потом ты приехал, и стало легче. Я все время думала, что же будет дальше…
— Мы обязательно будем счастливы!
— А как твоя мама? Как она себя чувствует? — спросила я.
— Она еще спит. У нее сильный шок. Ей нужен длительный отдых.
— А как быть с ее планами в отношении тебя?
Он рассмеялся.
— Она согласится, когда поймет, что это неизбежно. Не думай о преградах. Их не будет, а если и будут, мы их быстро преодолеем.
Он нежно поцеловал мои волосы. Я подумала, как неожиданно приходит счастье. Еще вчера все было по-другому. И все потому, что я едва не лишилась жизни. Сегодня и птицы поют веселее, и трава ярче блестит капельками утренней росы, и цветы кажутся более свежими и более ароматными после недавнего дождя — весь мир стал прекраснее потому, что я счастлива.
Мы некоторое время помолчали. Я уверена, что он, как и я, наслаждался красотой природы, думая о будущем, которое стало для нас общим.
Наконец я сказала:
— Герти рассказала мне странную историю сегодня утром. |