После чего перешли к повестке дня.

Вечером, возвращаясь домой после заседания в Академии, Арман пребывал в растерянности. От общения с коллегами его мнение поколебалось, он снова взял в руки книгу Дезормье, пролистал и нашел ее лучше, чем в первый раз. Однако это занятие имело для Армана второстепенное значение, и он не стал на нем долго задерживаться. На следующий день Жозиана Мишо сообщила ему по телефону, что первые экземпляры «Смерти месье Прометея» наконец поступили из типографии и Арман может выбрать день и провести в издательстве «Дю Пертюи» раздачу автографов. Жан-Виктор Дезормье, по ее словам, сделал это еще две недели назад. Она подчеркнула, что все сроки плана были соблюдены. Арман странным образом увидел в этой пунктуальности залог успеха.

С тех самых пор, как Арман загорелся желанием поскорее увидеть «истинное лицо» своего сочинения, он совершенно потерял покой. На следующее утро, в девять часов, он направился на улицу Корнель в издательство «Дю Пертюи», поднялся в кабинет, отведенный для неизбежной церемонии бесконечных автографов, и замер в благоговении перед экземплярами своего романа, которые стопками высились на тележках. Целых три часа он подписывал «Смерть месье Прометея» журналистам, собратьям по перу, друзьям, знаменитостям, незнакомым людям, чьи имена значились в списке бесплатной раздачи. Многие ли из них прочтут его книгу? И сколько их выбросит ее, не открывая? Он не хотел и думать об этом, чтобы у него не закружилась голова. Всякий раз, когда он проходил мимо лавочек букинистов по берегам Сены, ему казалось, что он шагает среди могил. Эти коробки, набитые старыми книгами, представлялись ему кладбищем всех иллюзий мира. И все же, вопреки мрачным мыслям, он решил до конца выполнить обязанности писаря. Он продолжил раздачу автографов в половине третьего дня и без передышки трудился до самого закрытия издательства.

Вечером он вернулся домой с тяжелой головой и одеревенелыми пальцами, как будто часами пожимал руки всем тем, кому раздаривал автографы. Тревога от предстоящей борьбы, навязчивая идея провала уже начинали подтачивать его изнутри. Пока «Смерть месье Прометея» существовала только в рукописи, человеку по имени Арман Буазье нечего было бояться. Теперь, когда ее напечатали, разослали, когда она поступила в продажу, книга перестала защищать своего автора. Наоборот, она становилась оружием против него: кто угодно мог купить этот смертоносный снаряд по умеренной цене! В то время как роман одевался в элегантную обложку, романист лишался последнего покрова. Оставив уединение, ослепленный резким светом прожекторов, он выходил, обнаженный и уязвимый, на суд своих современников. Они купили право на аплодисменты или пинки. Что за удовольствие было ему заниматься ремеслом, которое делало его рабом моды? Как обычно, он воспользовался приходом Санди, чтобы поведать ей о муках, одолевавших его после выхода каждой новой книги. И как обычно, она упрекала его за страсть расцарапывать все болячки на своей тонкой писательской коже, чтобы потом лучше ощущать целительный бальзам успеха.

С этого дня он с тревогой просматривал литературные хроники различных газет. Откуда придут первые реверансы или первые пощечины? Слева, справа или из центра? Но недели шли одна за другой, и ни социалисты, ни консерваторы, ни либералы, ни «фашиствующие» экстремисты, ни «беспартийные» о нем не писали. В какой-то момент он даже подумал, что экземпляры его романа затерялись по вине почты или были намеренно уничтожены недоброжелателем. Жозиана Мишо разуверила его: все книги были отправлены в срок и дошли до адресатов. Но журналисты получают одновременно так много книг. У них просто нет времени все прочесть, и в этом море они наудачу выуживают какую-нибудь новинку. Слишком много литературы выходит в свет. Нужно набраться терпения.