– Что за наглость! Вы считаете высшее руководство страны шайкой злоумышленников! – не удержался Блейзер.

– Вы дадите мне договорить, или мы останемся здесь на всю ночь? Я бы предпочла вернуться домой. Мне нужно там убраться, потому что ваши бой‑скауты перевернули все вверх дном.

– Мы больше не будем вас перебивать, мадам, – сказал мсье Шик, подавив улыбку. – Нам тоже предстоит небольшая уборка.

Похоже, у Блейзера будут неприятности. А может, и у мадемуазель Квадрат, если она ассистентка главной гориллы.

– Но это не может быть приказ министерства внутренних дел, хотя бы потому, что Грегорьо появился уже после смерти Алис, – продолжала Лола. – Симон был под кайфом, но не до такой степени, чтобы забыть вечер с двойником Бритни Спирс и попытку шантажа. Когда Алис Бонен выбросилась из окна «Астор Майо», средства массовой информации обнародовали видеозапись, создававшую иллюзию смерти звезды. Вашим службам, уже готовым к чему‑то подобному, нетрудно было установить связь между встречей Симона и Алис и этим моментом славы низкопробного реалити‑шоу. Это объясняет, почему Грегорьо так хотел вытянуть из меня имя хозяина Алис.

– Я с трудом понимаю, о чем вы говорите, – вмешалась мадемуазель Квадрат, наклонившись к Лоле.

Как прилежная ученица, она поставила локти на колени и оперлась подбородком на ладонь. Перед мысленным взором Лолы промелькнула страшная картина. Намек мсье Шика насчет грядущей уборки достиг цели. Мадемуазель Квадрат очень не хотелось оказаться в шкуре мсье Блейзера. Вот почему ей так не терпелось доказать мсье Шику, что она послушная девочка, простая, скромная и трудолюбивая. И очень гибкая.

– Элен Плесси‑Понто решила, что за этим самоубийством, выставленным напоказ, скрывается предупреждение, – продолжала Лола. – Возможно, за неудачной попыткой шантажа последует что‑то более страшное? На ее месте я тоже хотела бы это знать. Имеющая большой опыт в использовании СМИ в собственных целях, благодаря своей слащавой и живой манере, которая так нравится избирателям, министр решила показать, что дело Бонен как символ деградации средств массовой информации имеет для нее особое значение и она намерена навести порядок в этом бардаке. Благодаря этой уловке ей удается скрыть, что она лично заинтересована в этом деле.

– Где сейчас мсье Монтобер? – спросил мсье Шик.

– В бретонской больнице с черепно‑мозговой травмой. Было бы лучше, если бы вы забыли потребовать его возвращения в Париж.

Мсье Шик покачал головой с видом человека, который был рад этому небольшому лирическому отступлению.

– Местная полиция рассчитывает держать его как можно дольше, – продолжала Лола. – За убийство сторожа. И не забудьте, что его попытка шантажа Елены Прекрасной не была доведена до конца. Впрочем, из этого все равно бы ничего не вышло.

– Елена Прекрасная! Какая фамильярность! – возмутился мсье Блейзер.

– Именно так ее зовут добрые люди, в том числе и полицейские. А вы разве не знали? Вам и правда мало известно.

– Где видеозапись? – спросила мадемуазель Квадрат самым безмятежным голосом.

Честолюбивая молодая выпускница Государственной школы управления, предназначенная для блестящей политической карьеры, незаметно захватила контроль над ситуацией и шла напролом. Мсье Шик бросил на нее заинтересованный взгляд, в то время как мсье Блейзер, казалось, готов был разорвать зубами свой галстук.

– Даю честное слово, что не знаю, – ответила Лола.

Мадемуазель Квадрат взглянула на нее почти дружелюбно.

«Но я понимаю: вы не хотели бы, чтобы телезрители увидели сына Плесси‑Понто с девушкой, из чьей смерти устроили представление», – продолжила Лола про себя.