Лола уступила и толкнула дверь. Несколько человек с удивлением воззрились на двух монахинь, но вскоре вежливость взяла верх. Лебуте изучали меню. Жорж был в очках и вел переговоры с женой.

– Я не хочу кагор, Жорж. У меня от него голова кружится!

– Ну Карин! Только сегодня! Он хорошо пойдет с рагу.

– Бесспорно, – подтвердила Лола голосом очень гордой настоятельницы.

Они сели без приглашения. Карин так и застыла с раскрытым ртом, муж недоверчиво улыбался. И Лола все объяснила. С тем большим удовлетворением, что восстановить последние события в хронологическом порядке было весьма полезно. И давало возможность перевести дух. После упоминания о рагу Лола чувствовала, что ее хандра решительно сдает позиции. Она мгновенно приняла решение подкрепиться в обществе Лебуте. И вполне возможно, что теперь она начнет прислушиваться к своему инстинкту. «Иногда Ингрид определенно оказывает на меня влияние», – решила она. Ей удалось изложить события коротко и ясно.

Жорж Лебуте явно впервые слышал о махинациях шурина, но взор его супруги едва не расщепил Ингрид и Лолу на элементарные частицы. Подошел официант. Лола сделала заказ: дежурное блюдо для всех и бутылка «мадирана‑2000».

– И принесите воду с пузырьками.

– Какую, сестра?

– Какая вам нравится, сын мой. Кстати, я бы предпочла обращение «матушка». Оно мне больше пристало.

– Я вот думаю, не подписать ли контракт и с вами, – восхищенно сказал Лебуте.

– Жорж! Эти две дуры отвратительно поступили с Роланом. А ты еще говоришь о контракте!

Лебуте скрестил руки и посмотрел на жену так, словно видел ее впервые.

– Я говорю о том, что мне нравится, а тебе бы не помешало поговорить со мной о своих делишках с Мирей и Алис.

Лебуте смерили друг на друга взглядом, но на этот раз Жорж уже не казался таким сжавшимся, а Карин напоминала пошатнувшуюся скалу. Официант принес вино и дал Лоле попробовать. Она благословила и бутылку, и официанта, а тот налил вина всем, кроме Карин, которая решительно прикрыла бокал рукой.

– Мне не надо, к тому же я уже ухожу.

– О, совсем наоборот! – воскликнул Жорж со все еще скрещенными руками.

– Обычно вы выходите из положения, не ударяясь в бегство, Карин, – сказала Лола.

– На что вы, собственно, намекаете?

– Вы мне очень понравились в роли хозяйки, возмущенной поведением Алис. Сразу представив ее нам как девушку, склонную к проституции, сами вы выглядели белее, чем эта бумажная скатерть. Хитро.

– И подумать только, ты же еще орала на меня! – добавил Жорж. – Ты утверждала, будто я работал с Алис у тебя за спиной.

Лола огляделась по сторонам. «Зять‑Обжора» был переполнен, все громко разговаривали, заглушая бурю.

– В общем, с меня хватит, – бросила Карин. – Это ты виноват, Жорж. Ты живешь как во сне. Думаешь, мы бы справились, если бы Ролан не вкладывал регулярно свои деньги в фирму?

– Я верю, что терпение и труд все перетрут.

– У тебя есть энергия, талант, воображение, энтузиазм, но этого мало, мой бедный друг. У моего отца все это тоже было.

– Твой отец! Всегда твой отец! Если бы он не принимал рискованных решений…

– Знаешь что, оставь в покое моего отца! Он нам ничего не навязывал. Предпочел покончить с собой…

– Он предпочел бросить вас, твою мать, Ролана и тебя. Вместо того чтобы биться и пытаться найти выход. Я бы никогда не бросил свою семью.

Официант принес рагу. Ингрид с любопытством смотрела на дымящийся котелок, и Лола посоветовала ей есть осторожно, чтобы не обжечься.