Мэрион подняла на него глаза, потом опустила их на машинописный текст:

Пруст, Т. Вульф, К. Маккаллерс, «Мадам Бовари», «Алиса в стране чудес», Элизабет Браунинг… Обязательно прочитать!

Искусство (главным образом, современное). Хопли (или Хоппер?) Проверить, как пишется — Демут или Демет. Прочесть работы по живописи (Ренуар, Ван-Гог).

Лучший период жизни: годы, проведенные в колледже…

Ревность по отношению к Эллен?

Рестораны: русские и итальянские. Узнать их адреса в Нью-Йорке.

Театр: в основном, серьезные пьесы. Шоу, Теннесси Уильямс.

Лицо Мэрион исказилось. Не дочитав, она дрожащими руками сложила листок.

— Как же я была глупа… — с растерянной улыбкой сказала она, поднимаясь навстречу отцу, который с убитым видом подходил к ней. — Могла бы и догадаться. Это было слишком хорошо, чтобы быть правдой… Да, я должна была понять…

Она разорвала листок на мелкие клочки. По ее расстроенному лицу катились слезы.

— Мэрион… Девочка моя… — пробормотал Кингшип, садясь рядом с ней и обнимая ее. — Считай себя счастливой, что узнала правду до того, как стало слишком поздно…

— Вы не понимаете, — простонала Мэрион, рыдая и закрыв лицо руками. — Нет, вы не можете понять…

Слезы ее постепенно иссякли и наступила полная прострация. Устремив глаза на клочки бумаги, усеявшие ковер, Мэрион вертела в руках платок.

— Хочешь, я провожу тебя в твою комнату? — ласково спросил Кингшип.

— Нет, лучше я останусь здесь… если я вам не мешаю.

Кингшип присоединился к Ганту, стоявшему у широкого окна.

Некоторое время они молча смотрели на отражение огней в речной воде.

— Видит Бог, он мне за это заплатит сторицей, — сквозь зубы сказал Кингшип.

— Вы были очень строги с вашими дочерьми? — отрывисто спросил Гант, преследуя свою мысль.

— Нет, не думаю, — после короткого размышления ответил Кингшип.

— В прошлый раз, — продолжал Гант, — вы упомянули о своей ответственности по отношению к одной из дочерей. Что именно вы имели в виду?

— Смерть Дороти, — ответил Кингшип. — Может быть, если бы я был менее…

— Менее требовательны? — подсказал Гант.

— Нет, не могу сказать, что я был слишком к ним требователен. Просто мне хотелось, чтобы мои дочери имели представление о добре и зле. Возможно, я был особенно настойчив из-за их матери… Может быть, Дороти именно поэтому решила, что самоубийство — единственный для нее выход, — с глубоким вздохом заключил Кингшип.

Гант достал сигареты из кармана. Взяв одну из них, он стал машинально постукивать по ней пальцем.

— Мистер Кингшип, — спросил он, — что сделали бы вы, если бы Дороти вышла замуж, не посоветовавшись с вами, и если бы ее ребенок родился… слишком рано?

— Не знаю, — подумав, ответил Кингшип.

— Он выгнал бы ее, — невозмутимо сказала Мэрион.

Мужчины обернулись. Мэрион по-прежнему сидела неподвижно и смотрела на ковер.

— Нет, не думаю, что я выгнал бы ее, — запротестовал Кингшип.

— А я утверждаю, что вы сделали бы это, — усталым голосом возразила Мэрион.

Кингшип молча смотрел на реку.

— Господи! — сказал он наконец.