— А нам никто не помешает? — Друг сбросил с себя пыльный плащ и еще раз обвел глазами пустую виллу.

— Здесь нет никого, кроме нас двоих.

Корнелия отдернула от окон тонкие белые занавески и довольная покружилась на месте.

— Свою служанку я оставила дома, отослала прочь рабов и избавилась от управляющего. Так что целых десять дней этот дом в нашем полном распоряжении.

День заднем в белой постели, что благоухала сиренью, в комнате, из окон которой в обрамлении белых занавесок открывается вид на бескрайнюю синь моря. Казалось, они парили в облаках посреди небесной лазури. День за днем вкусный домашний завтрак на круглой мраморной террасе. По крайней мере в мечтах Корнелии, пока та пыталась замесить хлеб, но тесто почему-то упрямо отказывалось подниматься.

— Ничего не понимаю, — сокрушенно пожаловалась она, глядя на липкий кусок теста на мраморном столе кухни. — Дома я каждый день слежу за тем, как служанки пекут хлеб! Весь Рим знает, какой у меня вкусный хлеб!

— Эх! — Друз задумчиво потер подбородок. — Ты сама его печешь или просто смотришь за тем, как его пекут другие?

— Ну, всю работу, конечно, делают рабы — месят тесто, раскатывают его. Но ведь я знаю, как это делается! — Корнелия задумчиво ощупала липкий комок перед ней. — Интересно, насколько оно должно быть твердым?

В общем, тесто у нее так и не поднялось, а рыба, которую она купила им на обед, плохо чистилась.

— Я же умею готовить, — произнесла она с решительным видом. Друз только улыбнулся, глядя на бесформенную массу, которая еще утром была лососем. — Весь Рим знает, что я умею вкусно накормить гостей! Мой муж всегда хвалил мои соусы!

— Моя дорогая! — Друз поцеловал ее в лоб. — Я уверен, что во всем остальном ты само совершенство. Но возле очага от тебя никакого толка.

После этого он каждое утро, надев тунику и сандалии, отправлялся к уличным торговцам за хлебом и колбасой, свежими фруктами и рыбой. Каждый день они ели, сидя на белой мраморной террасе, наблюдая, как внизу под ними, блестя на солнце влажными веслами, заходят в гавань корабли.

— Что это? — спросил Друз, заметив в руках у Корнелии длинный свиток.

— Список дел, которые поручила мне Туллия, — ответила та. — Сначала речь шла лишь о ремонте бани. Но потом она решила поручить мне еще кое-какие мелкие дела, — с этими словами Корнелия извлекла второй свиток.

— Если хочешь, я мог бы тебе помочь…

— Нет, не надо, — с этими словами она выбросила оба свитка в море. Баню так и не починили. Каждое утро они с Друзом купались в нежных морских волнах — у подножья скалы имелась узкая полоска пляжа, где они были надежно скрыты от посторонних глаз. Чуть позже, глядя на себя в зеркало, Корнелия пришла в ужас.

— О боги, если раньше у меня был просто курносый нос, то теперь он еще и в веснушках!

Друз взял на себя сад на вершине утеса и так вошел во вкус садоводства, что принялся за его перепланировку.

— Почему у тебя здесь одни лишь цветы? — высказал он свое несогласие. — Почему бы не посадить что-нибудь полезное, например, виноград или несколько ореховых деревьев?

— Цветы тоже небесполезные, — парировала Корнелия. — Ими можно любоваться. — Облаченная в тунику Друза, Корнелия с распущенными волосами сидела, скрестив ноги, на мраморной скамье и ела грушу. — Разве красота бесполезна?

— Думаю, зря на такой высоте высадили лилии, — высказал свое мнение Друз.