Одна за «белых» и две за «красных».
За громкими криками восторженного плебса, по идее никто не должен был заметить, как в ложе Корнелиев появился еще один человек. Тем не менее — а от внимания Марцеллы и это не ускользнуло, — его приход заметили все до единого. Вошедший был ниже ростом, чем Пизон. Кудрявые темные волосы, белозубая улыбка. Нарядное платье щедро расшито золотой нитью. На каждой руке по кольцу, на шее — золотая цепь. Он специально задержался на входе в ложу, чтобы все могли увидеть его, и широко улыбнулся. Казалось, будто его улыбка наполнила ложу светом, как будто он нес перед собой зажженный светильник.
— Знаю, что опоздал, — беспечно заявил во всеуслышание новоприбывший, — однако надеюсь, что вы великодушно простите меня.
Марцелла отметила по себя, что все присутствующие невольно улыбнулись. Все кроме Корнелии, чей лоб собрался морщинками, это тоже не ускользнуло от взгляда Марцеллы.
— Сенатор Отон? — прошептала Лоллия. — О, боги, что он здесь делает?
— Ты его знаешь? — поинтересовалась Марцелла.
— Нам с ним случалось несколько раз вместе раскачивать одну и ту же кровать, когда он был в дружбе с Нероном. А ты разве его не знаешь, моя дорогая? С таким человеком, как он, стоит поддерживать знакомство, уж поверь мне.
Марцелла конечно же была наслышана о нем. Сенатор Марк Сальвий Отон, один из закадычных друзей императора Нерона. Во всяком случае, он считался таковым до тех пор, пока не возникла одна щекотливая ситуация. Так получилось, что Нерон влюбился в супругу Отона, увел ее у него и даже взял в жены, а затем избил до смерти. Но встречалась ли я с ним раньше? Тем не менее узкое умное лицо сенатора показалось ей знакомым.
Знакомый или нет, но сенатор пришел в сопровождении пары преторианцев. Корнелия тоже их заметила, и ее лицо моментально стало похоже на каменную маску.
Вот как, размышляла Марцелла. Неужели у Пизона появился соперник? Быть может, восхождение ее деверя к вершинам императорской власти не такая уж бесспорная вещь, как полагают многие?
— Дорогая Лоллия! — Отон остановился перед ними, и в глазах его промелькнуло удивление. — Давно тебя не видел. Ты снова замужем? Поздравляю, сенатор Виний, — обратился он к стоявшему в другом конце ложи престарелому сенатору. — Ты выбрал в жены самую очаровательную женщину нашего великого города. А ты, Лоллия, стала женой самого мудрого государственного мужа Рима.
Польщенный Виний расправил плечи, и как будто сделался выше ростом. Отон снова улыбнулся, и Марцелла отметила про себя, что по ложе пробежал шепот. На лице Пизона появилась растерянность.
— Ну, давайте же! — с громким криком вскочила с места Диана: это внизу, под трибуной, мимо их ложи промчались колесницы «красных».
Удивленный взгляд Отона переместился на нее.
— Среди нас, похоже, есть юная дева, которая очень любит гонки колесниц. — Окружавшая Отона компания захихикала. Как некогда и Нерона, щеголеватого сенатора сопровождала целая свита, прелестные женщины и холеные щеголеватые мужчины. Все молодые, все красивые, все смешливые. Отон чувствовал себя в ложе Корнелиев, как у себя дома.
— А, так это юная Корнелия Кварта, от любви к которой сходит с ума половина моих друзей! Я слышал, что тебя называют Дианой? Удивительно подходящее имя…
— Тише! — нетерпеливо осадила его Диана, перегнувшись через перила, и вместе с многотысячной толпой зрителей криком приветствовала участников гонок. Занавес, закрывавший ворота, упал, и двадцать восемь лошадей, яростно раздувая ноздри и раскачивая разноцветными плюмажами, бросились вперед по посыпанной песком дорожке. |