Но стрелять не стал, просто рука не поднялась.

Собачка китаянки, кудлатый песель средних размеров, который всегда сопровождал Жаохуи в походах ко мне, с пронзительным лаем бросился защищать хозяйку.

И вот тут случилось уж вовсе странное…

Котяра ловко схватил собакена за шиворот, оседлал и принялся…

Трахать!!!

Конечно, выглядело это скорее, как ритуальная имитация, но смысл действия от этого не менялся.

У меня чуть челюсть не отпала.

– Моя собачка ебать эта демона козел кота!!! – почему то сбившись на сильный акцент заверещала Жаохуи, схватила палку и кинулась вызволять питомца.

Но котяра так фыркнул, что она сразу отскочила назад, а он сам, как ни в чем не бывало, продолжил насиловать песеля.

Тот боялся пошевелиться и только визжал.

И тут я все понял…

– Муся?

Кошак бросил собакена и внимательно на меня посмотрел.

– Муся! Это ты, мохнатая колбаса?

Кот неуверенно мявкнул и сделал шаг ко мне. А уже через мгновение, счастливо сопел на моих руках и тыкался мордой мне в лицо.

Господи!!! Когда Муся ушел на радугу, я чуть не свихнулся от горя. А сейчас едва не рехнулся от радости. Как понял, что это Мусий?

Ну а кем еще может быть наглое кошачье мурло, лишившие девственности песеля? Мусечка грешил подобным при жизни, драл все что шевелится. Ну или пытался драть.

Опять же, поведение кошака натолкнуло на мысли. Он словно не понимал, что с ним случилось и где он.

Дальше – нас вместе закинуло в прошлое, значит, второй раз тоже должно вместе. Правда, почему его вселило в другого котяру, я не понимаю, но и не хочу понимать. Мало ли чего, вселило, да и вселило. Важен не внешний вид, а содержимое.

Твою же мать!!! Ну теперь точно все в порядке будет. Мусий мне счастье приносит!

– Не бойся, он тебя не тронет, – пообещал я Жаохуи. – Я умею укрощать животных.

Китаянка завороженно смотрела на меня.

– Завтра сходим на пляж, – я попытался окончательно успокоить девушку. – Обязательно сходим. А пока иди…

– Хорошо, господин Ва ит, как скажете, – девушка быстро закивала и так же быстро свалила. Ее собака сбежала сразу после освобождения из сексуального рабства.

– Твою мать!!! – со слезами на глазах, я обнял Мусичку, а потом набулькал себе в кружку дрянного местного рома и высадил залпом.

Ну что же, жизнь налаживается. Настроение резко скакануло вверх. Муся бесогонил, обуздывая новое тело, но повадки моего старого друга уже отчетливо просматривались.

Ближе к вечеру заявился староста деревни, щупленький мужичок с козлиной бородкой.

– Господин Ва ит, – не доходя до хижины он согнулся в почтительном поклоне.

Как уже говорил, староста преисполнился ко мне великого почтения, после того, как я вытащил его сына и дал двести долларов на его лечение.

– Рад тебя видеть, Гуй Гао… – я поманил его к себе и налил в жестяную кружку рому. – Садись, выпей, у меня сегодня хороший день…

Гуй взял кружку в руки и опасливо покосился на кошака, вылизывающего себе яйца на циновке возле гамака.

– Не бойся, я его приручил. Как твой сын?

– Уже лучше, господин Ва ит, – староста опять зашелся в череде поклонов. – Я не знаю, как благодарить вас.

– Пустяки, – я важно отмахнулся.

– Господин Ва ит, – староста опустил голову. – Простите меня…

– Что случилось? – я насторожился.

– Господин, – Гуй Гао вдруг брякнулся на колени. – Простите, но… но так случилось, что… о вас узнали…

– Кто?

– В миссии Красного Креста на соседнем острове… – промямлил староста.