Но, как говорится, дареному коню в зубы не смотрят. Хочешь не хочешь, а жить все равно придется.

Итак, место действия – Азия или по аналогии с Диким Западом, Дикий, мать его так, Восток. В том, что он не менее дикий, чем Запад, я даже не сомневаюсь. В карманах – ни шиша, перспективы очень туманные и так далее и тому подобное. Что делать дальше, я даже не представляю, иду по течению, в стиле: куда нибудь да вынесет. В общем, все плохо. Но кое какие приятные бонусы все таки присутствуют. Во первых, я снова молод. Да да, молод, причем, как я подозреваю, нахожусь ровно в том же возрасте, в каком меня закинуло в Монтану. С точностью до дня, потому за день до первого переноса, меня тяпнул за палец слегка прикукуренный бигль Азот одного моего знакомого писателя. Так вот, прокус до сих пор у меня на пальце.

А во вторых, несмотря на молодость, все мои навыки и мой опыт, приобретенные на Диком Западе, в бытность Доком Вайтом, остались при мне. Да, тело слегка тормозит, я не так быстр в стрельбе, но это дело поправимое.

В общем, все не так плохо.

С чего все началось – известно. Дальше, я вернул яхту сеньоре Диас, а точнее, Диаш, так как она оказалась португалкой. Она отправилась восвояси, ну а я с новыми знакомыми, к ним в деревню.

Честно говоря, немного побаивался того, как меня встретят их соплеменники, но прошло более чем нормально. Правда без настороженности не обошлось. Но, как нельзя кстати, раненый пацан начал оперативно помирать и мне пришлось устроить немедленный сеанс реанимации прямо на берегу, при стечении всех жителей. Реанимировать получилось, что, весьма расположило ко мне старосту деревни, так как пацан был его сыном.

Вдобавок, Жонг, оказавшийся весьма недурным актером, в красках рассказал жителям, как я их спасал от пиратов и холодок окончательно лопнул.

Меня приняли как самого Будду, обеспечили кровом, поставили на довольствие и даже выделили прислугу.

А когда я частным порядком начал помогать жителям по медицинской части, почтительность сменилось почти обожествлением.

Деревня расположена на острове, островок небольшой, деревенек на нем две, почти рядом, стоят на берегу, места – живописнейшие, сам островок расположен неподалеку от Лантау, самого большого острова Гонконгского архипелага.

В деревне нищета страшная, но сами люди неожиданно приветливые, добрые и симпатичные. Живут здесь гуандунцы , говорят они на кантонском диалекте китайского языка, на котором я прилично навострился болтать, общаясь с косоглазыми в Монтане.

Хижина простенькая, четыре стены из обмазанных глиной бамбуковых палок и крыша из жести. Вместо кровати гамак, вместо стульев и стола ящики. Впрочем, я неприхотлив, пока сойдет и так. Да и платить за жилплощадь не надо.

Год сейчас тысяча девятьсот пятьдесят четвертый, апрель месяц, правда, тот ли это временной поток, в котором я шерифствовал в Бьютте, я до сих пор не знаю. В моей прошлой жизни никаких изменений из за меня в истории не произошло, кроме изобретения антибиотиков и кое какого прогрессорства в оружейном деле, так что зацепиться пока не за что. Впрочем, шансов очень мало, и я это прекрасно понимаю.

– Губернатор Александр Грэнтэм инициировал программу строительства общественного жилья, призванную решить острую жилищную проблему среди иммигрантов… – молоденькая миловидная китаянка, увидев, что я на нее посмотрел, застенчиво улыбнулась.