— Да. Мы просто беседовали.

— А теперь мне надо переодеться к обеду. — София попыталась пройти мимо Дугала, но он снова схватил ее за руку.

— Никуда вы не пойдете, пока я не узнаю, что тут произошло.

Сэр Реджинальд одернул сюртук, расправил манжеты.

София испуганно взмолилась:

— Прошу вас, мне нужно…

В передней послышался шум голосов. Прибыли новые гости! Один голос был ей до боли знаком.

— Рыжий! — Софии удалось наконец освободиться. — Дугал, я должна узнать, зачем приехал отец.

Их взгляды встретились, и на миг она утонула в зеленой глубине его глаз. Она увидела его желание и нарастающий гнев.

— Идите. Поздоровайтесь с отцом. Я останусь здесь, задам сэру Реджинальду пару вопросов.

Отлично. Пусть разбирается с сэром Реджинальдом. София кивнула и с радостью отметила, какими жадными глазами смотрит на нее Дугал.

Он отступил в сторону, пропуская Софию и закрывая сэру Реджинальду путь к отступлению.

В огромном холле она увидела отца. Он опирался на пару костылей и выглядел весьма рассерженным. София бросилась к нему навстречу и вдруг поняла, что яростный взгляд относится вовсе не к ней. Отец смотрел в противоположный угол холла.

Там стоял старый джентльмен, одетый по моде давно ушедшей эпохи. Глаза у него были ярко-голубые, а на голове красовался напудренный парик. Его завитые пряди спускались на плечи, обрамляя морщинистое лицо. Жилет кирпичного цвета украшали бесчисленные серебряные цепочки и брошки, а также, фарфоровые пуговицы и серебряные кружева. На тощие плечи наброшен сюртук из тончайшего шелка. Шелковые бриджи заправлены в полосатые чулки. На ногах — забавные туфли на высоких каблуках.

Старик поднял украшенную серебряным набалдашником трость и указал на Рыжего.

— Ты! Я запретил тебе возвращаться в Англию!

— Я и не возвращался, — огрызнулся Рыжий. — По крайней мере, до тех пор, пока моей маленькой Софии не захотелось поселиться в собственном доме после смерти мамы.

Пожилой джентльмен грохнул тростью о пол и гневно возопил:

— Моя Беатрис не умерла бы, будь она в Англии, а не в промозглой гостинице где-то на задворках Европы. Это ты виноват в ее смерти, Макфарлин.

Его Беатрис?

— Я хорошо о ней заботился, правда! — закричал Рыжий. Прихрамывая, он двинулся навстречу старику, невзирая на предостерегающее ворчание Энгуса. — Беатрис любила меня! — Потом ворчливо добавил: — Вас она любила тоже. Но вы оказались слишком упрямы, чтобы принять ее такой, какая она есть.

София смотрела на пожилого господина как громом пораженная.

— Так вы… Вы мой дедушка!

Рыжий повернулся к дочери.

— София! Я так тревожился из-за тебя, девочка, места себе не находил. Вот и приехал, чтобы…

София не сводила глаз со старика.

— Вы в самом деле мой дедушка?

Старик изумленно смотрел на нее.

— Да. Уэр — твой дед, хотя другого такого никчемного болвана еще поискать.

— Ты! Ты! Ты… — Опираясь на трость, старик заковылял к Рыжему, его землистое лицо загорелось от гнева. — Ты украл мою дочь, Макфарлин, но я не позволю тебе разлучить меня с внучкой.

София повернулась к отцу:

— Ты сказал, что он умер!

Рыжий процедил:

— Какая разница? Во всей Англии не найдется такого скупого, мелочного…

Старик перебил:

— По крайней мере, я не мот и не транжира.

Рыжий угрожающе двинулся вперед. София встала между ними:

— Рыжий, не надо!

Отец мрачно взглянул на нее и рявкнул:

— Я приехал за тобой, София.