Ленгли продолжал идти. Ему больше ничего не оставалось делать. Он подумал, что Сарис вряд ли будет прятаться под землёй глубже, чем это необходимо. Холатане не страдали клаустофобией, но они были существами открытых равнин и неба, и не стали бы забираться так глубоко в щель. Сарис просто нуждался в безопасном месте, имеющем пару запасных выходов. Подошла бы и маленькая пещера с двумя — тремя запасными туннелями, ведущими на поверхность. Но таким могло быть любое из сотен здешних мест, а карты пещер не существовало.

Логично было бы предположить следующее: у Сариса не могло быть плана пещеры. Он должен был проникнуть через главный вход, также, как и все обычные посетители, потому что ему не известны другие ходы. Затем он должен был отыскать помещение, в котором можно жить и есть проточная вода. Ленгли повернулся к человеку, который нёс навигационное оборудование.

— Здесь поблизости есть какой-нибудь ручей или река?

— Да, вода вон в том направлении. Попробуем там?

— Да.

Ленгли свернул в ближайший туннель. Стенки быстро сужались, скоро ему пришлось ползти.

— Это может быть здесь, — сказал он. Его слова отдались эхом. — Сарис мог сюда легко проникнуть, когда он только захочет, он может двигаться на четырех конечностях, а человеку пробраться сюда трудно.

— Подождите немного, капитан, вы возьмите нейротракер, — сказал кто-то позади него. — Я думаю, он вам поможет! Правда, все эти люди создают сильную интерференцию.

Ленгли, с трудом изогнувшись, протащил к себе протолкнутый ящик. Настраивая его, он внимательно вглядывался в светящийся зелёный индикатор. Это устройство фиксировало сверхкоротковолновые импульсы нервной системы, возникающие при разряде синапсов, и, — да, индикатор задрожал, фиксируя чьё-то присутствие впереди.

В возбуждении он пополз дальше, проклиная стенки, раздирающие ему бока. Его нашлемный фонарь был единственным светлым пятном в навалившейся на него темноте. Хриплое дыхание с трудом вырывалось из горла.

Внезапно он достиг конца и сразу же остановился. Туннель выходил из стены, то ли в нескольких футах, то ли в нескольких ярдах над полом.

— Сарис! — закричал он.

Отозвалось эхо, значит, это каверна, причём порядочных размеров. Откуда-то доносился звон текущей воды.

— Сарис Хронна! Где ты?!

Затухающее эхо металось между стен.

Бластерный разряд оглушил Ленгли. Он был ослеплён: чернота перед глазами, и в ней танцующие крошки света. Кожа лица горела, обожжённая лучевым теплом. Он выключил свет и рванулся вперёд, надеясь, что до земли недалеко. Он зацепился за что-то ногами, зубы лязгнули, и он почувствовал под собой невидимый пол.

Другой разряд влетел в устье туннеля. Ленгли ощутил жар в крови, судорога свела икры ног. Холатанин знал, где выход и, изменив угол стрельбы, мог рикошетом разряда поразить людей, стоявших около него.

— Сарис! Это я — Эдвард Ленгли. Я твой друг!

Эхо смеялось над ним, танцуя вокруг в непроглядной тьме. Друг, друг, друг… Подземный поток говорил холодным злым голосом. Если это изгой, сведённый с ума страхом одиночества, или если это Сарис, безжалостно решивший уничтожить каждого, кто проникнет сюда, то Ленгли обречён. Раскалённый меч энергетического разряда или внезапно сомкнувшиеся на его шее челюсти, — это будет последним, что он почувствует. Но надо попытаться. Ленгли стал закапываться в пол, пытаясь найти прикрытие за каким-нибудь валуном.

— Сарис! Я пришёл вывести тебя отсюда! Я пришёл отправить тебя домой!

Ответ прогромыхал из темноты, эхо не позволяло определить, с какого направления.