|
Наконец-то Российской империи удалось создать настоящую элиту — класс военных, жестких и правильных, всегда делающих не то, что хочется, а то, что должен делать дворянин и офицер. Долг был для них альфой и омегой, долг определял их жизнь даже в мелочах, долг заставлял их всегда вызываться на самые трудные и опасные дела, долг сопровождал их жизнь с младенческой колыбели и до смертного одра. Для этих дворян Царскосельский лицей или Московский университет не значили ничего рядом с Академией Генерального штаба или Академией Морского генерального штаба, которые в этой среде почитались вершинами воинской карьеры. Надо сказать, что самые красивые девушки с Бестужевских курсов почему-то любили именно таких вот дворян — дворян шпаги. Но особое, стоящее особняком от всех образование получал наследник престола. Чтобы управлять огромным государством — требовалось образование высочайшего уровня, к этому нужно было готовить с детства. Наследник должен был понимать и управлять как военной, так и экономической мощью государства. Более того — он должен был понимать нужды своих подданных, нужды всей огромной страны — и жить к их удовлетворению. Каждый император должен был внести свой вклад в дело усиления и расширения огромной империи — иначе он не был достоин благодарной памяти потомков. В отличие от своего деда, Александра Четвертого Великого, который не имел военного образования, не имел ни малейшего желания его получать, и так и проправил сорок с лишним лет, отдав военные вопросы — военным, в отличие от своего отца Александра Пятого, который равно интересовался как экономикой, так и военным искусством, цесаревич Николай с детства проявлял интерес именно к войне. История сохранила фотографию смотра войск, когда цесаревичу было пять лет. По протоколу, государь император должен был принимать войсковой смотр, находясь на коне, императрица с детьми должна была находиться в старинной карете, окруженной казаками из Собственного, Его Императорского Величества Конвоя. Как раз к пятилетию наследнику подарили пони, и он — уже тогда был упрямым, непослушным и настойчивым — настоял на том, чтобы принимать смотр, даже не сидя перед отцом на его лошади, а на своем пони, отдельно от отца и в своем седле. Фотограф и запечатлел это вопиющее нарушение протокола — рядом с рысаком императора стоял пони цесаревича, и сам он, в пошитом специально для него мундире Конной Казачьей Стражи, принимал смотр войск вместе с отцом. Потом, кстати, эта фотография появилась во многих войсковых гарнизонах необъятной России — никто не заставлял ее покупать, сами офицеры покупали и вешали, как портрет, на видном месте. Когда цесаревич подрос — он доказал, что желает стать военным, обычные уроки он учил из-под палки, зато все свободное время проводил с казаками и с частями лейб-гвардии, все его друзья-сверстники тоже происходили из военных, за исключением Бориса, наследника польского трона, с которым цесаревич подружился, потому что так велел отец. Отец не объяснял, зачем это надо, он сказал коротко и просто: это нужно России. И все. Но те, кто представляли цесаревича этаким армейским дуболомом, ошибались, и сильно. Отслужив положенное в частях разведки воздушного десанта, цесаревич научился главному — он научился вести за собой людей и отвечать за каждого из них. Он научился ответственности — потому что каждое решение, принимаемое им, могло означать смерть для его подчиненных, ибо служил он в местах весьма неспокойных. Он научился быстро и жестко принимать решения, он понимал смысл слова «незамедлительно» — потому что в бою нет времени на раздумья, либо ты опередил противника, либо он опередил тебя. Он научился принимать, не оттягивая, неприятные решения — потому что в бою приятных решений не бывает. Он научился смотреть на мир без розовых очков, потому что на вражеской территории ты должен видеть то, что есть на самом деле, а не то, что тебе хотелось бы видеть. |
