— Хорошо, — сказала я Вивви. Она разрешила мне защищать её. И я любила её за это.

 — Теперь я снова тебя обниму, — предупредила меня Вивви. Прежде чем она успела исполнить эту угрозу, кто-то позвонил в дверь. Вивви посмотрела в окно и улыбнулась. – Тебе стоит приготовиться к групповым обнимашкам.

Через какой-то миг она распахнула дверь и в дом вбежал Ашер.

 — Кто-то сказал «групповые обнимашки»? – спросил он, приобнимая нас обеих. – Что дальше по плану? Можно предложить импровизированную танцевальную вечеринку или великую битву подушками?

 — Нет.

Ответ на вопрос Ашера донёсся у него из-за спины. Я подняла взгляд и увидела в дверном проёме Эмилию. На какой-то миг наши глаза встретились, и я увидела, как она шагает в проход в библиотеке. Как она поднимает голову и идёт к Доктору Кларк.

 — Ашеру запрещено участвовать в боях с подушками, — по голосу Эмилии было невозможно понять, думала ли она о том же, о чём и я. – Поверьте, — сухо продолжила она, — это к лучшему для всех нас.

Ты сдалась ради меня. Ты рискнула жизнью ради меня.

 — Что? – парировала Эмилия, глядя на меня. – У меня что-то на зубах?

Она не хотела благодарности так же, как она не хотела благодарить меня после того, как я помогла ей бросить вызов Джону Томасу.

 — Может я и ошибаюсь, — сказала я Эмилии, — но думаю, это не просто так называется групповыми обнимашками.

Прежде чем Эмилия успела это скрыть, я увидела, как на её лице мелькнуло искреннее удивление. Ашер схватил свою сестру и притянул Эмилию к нам. Вивви была не из тех, кто возражал против объятий, так что через несколько секунд она уже обнимала Эмилию одной рукой, а меня – второй. Не отпуская свою сестру, Ашер крепко притянул меня к ним.

Слишком крепко.

Мы начали падать. Ашер повалил нас всех на пол. Вивви начала хихикать.

 — Летучая мышь в колокольне! – сказал ей Ашер, снова говоря кодом.

Эмилия попыталась выбраться из-под своего брата.

 — Мы – не родственники, — сказал ему она.

Ашер был невозмутим.

 — Нам не хватает только Генри, — объявил он, — и незаконных фейерверков. Тогда в мире всё будет правильно.

Теперь так будет всегда, — осознала я, услышав имя Генри. – Я согласилась на это, когда решила сохранить секрет Генри – и заставила его сделать то же самое.

 — Ты его уже видела? – спросил у меня Ашер, приподнимаясь на локтях. – Медсестры не хотели меня впускать, но я бываю очень убедительным, — он пошевелил бровями.

 — Я его видела, — выдавила я.

Ашер вздохнул.

 — Всё ещё не могу поверить, что Генри подстрелили. Это не смогу превзойти даже я, — он вздохнул. – Теперь мне никогда не выиграть сердце Тэсс Кендрик своей отчаянной храбростью, — в его голосе звучала дразнящая нотка, явно говорящая о том, что он не был заинтересован в моём сердце, в отличие от Генри. Эта мысль ударила меня с почти физической силой.

Эмилия закатила глаза.

 — А я, — добавила она, — никогда не выиграю в выборах в студенческий совет, — она вздохнула и облокотилась на свои руки. – Моей кампании крышка. Знаете, как вырастает чья-то популярность, когда он героически выживает после пули террориста?

Я уставилась на неё.

 — Шучу, — уточнила Эмилия. – По большей части.

Но я уставилась на Эмилию не из-за её чувства юмора.

Знаете, как вырастает чья-то популярность, когда он героически выживает после пули террориста? У меня пересохло во рту, а моё сердце оглушающе забилось в груди.