Все в этом банке на каждом шагу буквально кричало о его респектабельности: от старомодной, но высококачественной мебели до картин на стенах — сплошь оригиналы — и блестящей красно-коричневой плитки на полу. Роскошь, тонкий вкус, ненавязчивость. Стоя в очереди, Джим переминался с ноги на ногу и озирался по сторонам, изображая скучающего посетителя. Вон дверь в банковское хранилище; за ней, собственно, сейф, где должны находиться деньги. Там переговорные. Дальше по коридору — офисы, туалеты, каморки сторожей. Все как на планах.

Тайкус небрежно вытащил из кармана часы и нахмурился. Потом взглянул на большой хронометр на стене. Хронометр мирно тикал и показывал 12:59.

Тайкус покачал головой, глядя на часы, как будто они его разочаровали, вытащил заводную головку, сделал вид, будто выставляет время, вдвинул шпенек обратно.

— Боже мой! — воскликнул кто-то.

Джим с Тайкусом узнали этот голос. Они развернулись и, разинув рот, уставились на щуплого человечка в деловом костюме с беджиком. Судя по беджику, это был представитель Конфедеративного бюро хранения денег и ценностей. Он выпучил глаза, и на лице у него застыло выражение ужаса и обреченности. Джим как будто вновь перенесся в мчащийся поезд, где этот самый человечек стоял, преграждая им путь в сейф.

— Джордж Дудли! — проговорил Тайкус.

— Вудли, — глухо поправил Рейнор.

— Мистер Рейнор, мистер Финдли, мне очень жаль, но…

Вудли потянулся к комму, висевшему у него на поясе.

— Тайкус, — нервно рявкнул Эш, — какого черта!..

— Вот тебе и холостой прогон, — буркнул Тайкус. Он сбросил пиджак и дважды провернул заводную головку часов против часовой стрелки.

Тут произошли сразу две вещи.

Во-первых, погас свет. В холле стало темнее — но не совсем темно, благодаря большим окнам.

Во-вторых, сверкающие камушки, вделанные в прорези по подолу жилета, внезапно отлетели, попадали на пол, отрастили ножки и на удивление проворно ринулись врассыпную. Каждый из «камушков» был размером с ноготь и толщины примерно такой же. Десятки крохотных лапок несли его в гущу испуганно вопящей толпы. А Тайкус, еще до того, как «камушки» попадали на пол, выхватил пару пистолетов.

— Леди и джентльмены, — зычным голосом объявил Тайкус, — пожалуйста, выслушайте меня очень, очень внимательно. Не вздумайте двигаться с места. От этого зависит ваша жизнь.

Толпа умолкла. Слышалось только учащенное дыхание да редкие всхлипывания.

— Во-первых, снаружи, в багажнике нашей машины, находится мощное устройство, испускающее электромагнитные импульсы. Оно включилось только что, по сигналу этой чудесной умойянской машинки, обманчиво-старинной с виду. Эти электромагнитные импульсы вывели из строя все электронные системы и высокотехнологичные приборы в этом здании и в нескольких кварталах в округе, так что не пытайтесь воспользоваться сигнализацией, это все бесполезно. Кроме того, это смертельно опасно. А опасно потому, что, во-вторых, обратите, пожалуйста, внимание на тех маленьких паучков, что находятся сейчас у вас под ногами. У них есть длинное заковыристое название, но я буду называть их просто паучками. Они запрограммированы на то, чтобы направляться к любому источнику тепла в диапазоне от 34 до 39 градусов и оставаться рядом, пока ваш покорный слуга их не отключит.