В ярости мага плюнула на драгоценный камень. Уррутиа чуть поднял взгляд и молча смотрел, как она выбегает вон. Плевок расползался по граням, мешая пленнику видеть.

— Откуда ты все это знаешь — про четвертинки медальона, про то, о чем думала мага, когда разделяла их и раздавала на сохранение разным существам? — недовольно ворчал Конан, седлая коня.

Его спутник невозмутимо развешивал по сбруе своей лошадки амулеты и обереги.

— Если бы ты родился в Луксуре, — начал Гирадо торжественным тоном.

— Хвала Крому, моя родина находится вдали от этого адского гнезда! — взревел Конан, пугая лошадь.

— Не следует так кричать и горячиться, — поморщился Гирадо. Втайне он завидовал огромному киммерийцу. После вчерашней выпивки у маленького стигийца побаливала голова, а вот северянин-варвар выглядел так, словно никакой попойки вчера и в помине не было.

— Ладно тебе — сказал ему Конан примирительно. — Рассказывай. Это я так — просто дивлюсь, как много может знать человек, с виду самый обыкновенный.

— Я ведь непросто воин, — пояснил Гирадо. — Я потратил почти всю жизнь на то, чтобы научиться понимать магов и монстров. Только так можно уничтожать их

— А можно просто уничтожать, — себе под нос проговорил Конан. — Бац — и уничтожать. Без всякого там изучения.

Он уселся в седло, поправил меч за спиной.

— Ты готов ехать, Гирадо? Остальное расскажешь по дороге.

— Остальное? Да я даже не начал, — возмутился Гирадо, также садясь в седло. Они выехали с постоялого двора бок о бок, и трактирщик долго качал головой, глядя им вслед: больно уж не похожими казались эти два спутника, огромный северянин и маленький верткий южанин. И куда только они направляются?

— Сначала стоит посетить озеро Тоа, — говорил стигиец. — Поверь мне. Оно расположено в горах. Вода там ослепительно синяя. Очень красивое место. И немного зловещее.

— Хм, — произнес Конан.

— Да, да, — горячился Гирадо. — Мага с самого начала знала, что сыновья ее ущербны. Она пошла на это, потому что утратила терпение. Терпение — главная добродетель всякого мага.

— У магов не бывает добродетелей, — проворчал Конан.

— Ты понимаешь, что я хотел сказать! — укоризненно молвил Гирадо. — Слушай и не перебивай. Мутэмэнет завладела одним могущественным талисманом. Понятия не имею, где она его взяла.

— Хоть чего-то ты не знаешь.

— Ну ладно, открою тебе еще один секрет.

— А говорил, что больше секретов нет, — укорил приятеля Конан.

— Важных — пет. Этот — неважный… Я несколько лет обучался магии. Специально, чтобы лучше понимать магов.

— И монстров, — вставил Конан.

— Амулет, — повторил Гирадо, — обладает большим могуществом. В незапамятные времена его изготовили жрецы. Говорят, им помогал сам змей Апоп. Этот амулет позволяет своему обладателю повелевать духами четырех стихий, Мутэмэнет разделила его на четыре части и каждую из них спрятала в надежное место. Думаю, она опасалась, что если ее сыновья завладеют — каждый своей частью амулета, — то сладу с ними уже не будет. Маги никому не доверяют, когда речь заходит о сохранении их могущества и власти, даже собственным сыновьям.

— И правильно делают.

— Теперь сыновья Мутэмэнет мертвы, а духи свободно гуляют по стране и творят свои бесчинства. Сам Сет, как поговаривают, недоволен. Жрецы непрестанно приносят ему кровавые жертвы.