— Мама все еще боится за тебя?

— Откуда ты знаешь?

— Ты говорил об этом в Кальвестоне. Я даже помню, когда это было. Однажды вечером шел дождь, и поэтому мы играли в «Монополию», но Шэрон надоело, и она пошла спать.

— Твои родители тоже спали. Мы были одни на застекленной веранде, выходившей на пляж.

Марни было приятно, что он помнит.

— Ты говорил о своих планах после армии, заветной мечте стать астронавтом. И о том, что твоя мама боится за тебя, когда ты летаешь на истребителях и испытываешь самолеты.

— Да, она и сейчас боится. Отец говорит, что, когда я летал в космос, он хотел дать ей успокоительное, потому что мама не могла оторваться от радио и телевизора.

— Мне это понятно, — нежно произнесла Марни.

С ней было то же самое. В ту неделю она почти не работала и совсем не могла спать. Вне себя от тревоги ходила, как потерянная, по дому, постоянно думая о нем. Она облегченно вздохнула, только когда «Шаттл» приземлился на военно-воздушной базе.

— Мама почти так же боится космоса, как и того, что я никогда не женюсь и у меня… — он осекся и посмотрел поверх воды.

— Что у тебя не будет детей?

Ло взглянул на Марни.

— Анализ крови показал, что я мог бы быть отцом Дэвида. Я думаю, что он мой сын, — добавил Ло с нежностью с голосе.

— Конечно, ведь Шэрон была девушкой.

— Ты уверена?

— Да, — ответила Марни с печальной усмешкой. — Сестра доверяла мне все свои секреты. Если бы у нее кто-то был до тебя, она бы мне сказала. Шэрон нравилось, что первый любовник намного старше и опытнее ее.

— Я не очень хорошо помню Шэрон, — признался он. — У меня остались лишь смутные воспоминания — хорошая фигура, светлые волосы… — Отраженный от воды свет озарил лицо Марни. — А тебя я помню лучше, чем Шэрон.

— Очень трудно в это поверить, Ло.

— Но это так. Мы ведь много с тобой разговаривали, правда?

— Говорил ты, а я слушала.

Он огорченно засмеялся.

— Думаю, я был очень самодовольным типом.

— И я преклонялась перед тобой. Я была лишь худенькой девочкой, которая постоянно путалась под ногами и которую отсылали, когда вы с Шэрон хотели побыть наедине. Вы меня звали мисс Паинька, помнишь?

Ло медленно улыбнулся и скользнул взглядом по ее груди, выступавшей под платьем в форме маленьких полушарий.

— Сегодня у мисс Паиньки первый выход в свет.

Смутившись, она кивнула в сторону дома.

— Всех приглашают на ужин. — Подняв руку, Марни посмотрела на часы. — Давно пора не только ужинать, но и спать. Сейчас половина одиннадцатого.

Его рука скользнула по ее ладони, и он с нежностью сжал ее пальцы. Другой рукой обхватил Марни за талию.

— Это можно устроить.

При дыхании полушария колебались.

— Ло, будь серьезным.

— Я совершенно серьезен. Мужчины всегда помнят недоступных женщин, ты же знаешь. Я просто умираю от нетерпения узнать, отчего же мисс Паинька такая привлекательная.

Когда Марни была совсем близко от Ло, ей не хотелось ни о чем думать, кроме него, но сознание не позволяло ей насладиться мгновением. Оно возвращало ее к результатам анализа крови и к тому, что Ло признал Дэвида своим сыном.

— Ты скажешь родителям, что у них есть внук? — спросила она, сразу почувствовав, как напряглись его мышцы. И хотя он все еще улыбался, улыбка была неестественной.

— Не уверен.

— Теперь, когда ты знаешь, что Дэвид твой сын, что ты собираешься делать, Ло?

— Ты права, всех приглашают на ужин.